Цена Огня. Дети Левиафана

Голос чуть окреп. Затошнило сильно.

– Сколько я пролежал?

– Весь вечер, ночь и утро. Уже полдень.

– Ты мне полбашки перемотал. Сильно досталось?

Эйнар кивнул и отвернулся.

– Бывало и хуже? – спросил Людвиг, пытаясь улыбнуться.

Дурацкие волосы мешали смотреть и он убрал их рукой. Нордер сидит с видом, будто опять обиделся. Переживает из-за битвы? Нет, что-то другое.

– Эйн, брат, слушай. Сделай мне, пожалуйста, дырку в бинте, а то одним глазом смотреть неудобно.

Эйнар не ответил, только громко сглотнул. Людвиг почувствовал холод в животе и попробовал подняться, но не смог.

– Что случилось? Скажи!

– Удар сильный. Сотрясение, – нордер кашлянул и продолжил глухим голосом: – Глаз повреждён. Я ничего не смогу сделать. Он не будет видеть.

Людвиг посмотрел в дальний угол, где какой-то паучок свил паутину. И не удивительно, учитывая, что никто из них двоих здесь ни разу не убирался. У паучка много глаз, ему не страшно потерять один. Грудь заболела от спазмов, но вместо рыданий Людвиг начал смеяться. Сильно, с повизгиванием. Болезненный смех, который никак не мог остановиться. Из уцелевшего глаза лились слёзы, а гвоздь с левой стороны головы всё раскалялся и раскалялся.

– Ну надо же, – Людвиг продолжал хохотать. – Как у дедушки, тоже левый.

– Тише, Виги, – Эйнар держал его за руку.

Истерика не проходила, а боль становилась сильнее.

– Это же такая ирония, ты бы знал. Сука, как смешно. Представляю, чтобы сказал дед. Людек, внучок, когда вырастешь, обязательно будешь служить в Огненной кавалерии, а однажды сам станешь Одноглазым Демоном, как и я. Сучий потрох, как же это смешно.

Болезненный смех прекратился. Только слёзы бегут без остановки.

– Дай зеркало.

– Нету, – ответил Эйнар. – А даже если бы и было, под повязкой не увидишь. Смотрится плохо, можешь мне поверить.

Нордер всё держал его своей дрожащей рукой. Людвиг набрался смелости и спросил:

– Он вытек?

– Остался, но скоро помутнеет. Я истратил всю мазь, чтобы хоть немного снять боль.

– Не очень-то и помогает.

Людвиг всё смотрел на паутину.

– Я же это заслужил. Надо было тебя слушаться, не встряли бы в эти беды. Всё из-за меня, Эйн. Зря я тебя не послушал.

– Ты правильно сделал, – отозвался Эйнар. – Что бы ни случилось, ты всё делаешь лучше, чем я. Может, хоть с тобой я начну поступать правильно. Это всё из-за… – он зажмурился и отвернулся. – Тебе надо спать. Сколько получится.

На последней фразе голос дрогнул. Если ещё и нордер расклеится…

– Вытри глаза, тебе не идёт. Пусть среди нас двоих лучше я останусь плаксой, хорошо?

– Хорошо, Виги.

– Мне надо встать. Вдруг они опять нападут?

– В таком виде от тебя мало толку.

– Спасибо за честность. Унесёте меня на носилках, буду драться лёжа, – Людвиг через силу улыбнулся. Лучше улыбаться, чем рыдать. Не так больно.

Эйнар улыбнулся в ответ.

– Спи.

Людвиг закрыл глаз, но с этим гвоздём уснуть невозможно.

– Что в деревне? Сколько погибло?

– Восемь в бою. Трое после. Трое не доживут до вечера. Ничего не мог сделать, я же только вывихи вправлять умею, да повязку наложить. Ещё с десяток раненых, некоторые тяжёлые. Одному пришлось отрезать руку. Мазь ведь кончилась, пошло заражение.

Эйнар будто оправдывался.

– Ты сделал всё, что мог. А разбойники?

– Погибло намного больше. Но и отступило немало. Больше, чем нас осталось.

– Дерьмо. А что…

– На Ханне ни царапинки.

Людвиг улыбнулся. О ней стоило спросить с самого начала.

– Всё, спи.

– Тебе бы самому поспать, Эйни.

– Если бы была возможность, – нордер вздохнул.

Дверь открылась, и они посмотрели на вошедшую. Ханна улыбнулась, но её печальные глаза блестели. Оба глаза.

– Проверю раненых, – Эйнар поднялся и ушёл.

Бросил его одного. Людвиг смотрел на Ханну и чувствовал, как накопленная решимость уходит. Он опять слабенький и всего в шаге от того, чтобы зарыдать. Она села на край матраса.

– Всё будет хорошо, Эммерик.

Слёзы брызнули из глаза. Она даже не знает его настоящего имени. Но больше лгать нельзя. Она должна знать правду, чем бы это ни закончилось. Хуже не будет.

– Не Эммерик, – сказал он. – Меня зовут Людвиг. Я рыцарь… рыцарь Огненной кавалерии Эндлерейна. Красный плащ.

Ханна не ответила. Эти секунды длятся как часы, но Людвиг только рад, ведь она ещё рядом. Сейчас она уйдёт и все узнают правду. Пусть. Тогда боль прекратится.

– Почему ты тут? – спросила Ханна.

– Я пытался пробраться к своим. Но не смог пройти мимо… столько зла совершил… я хотел его искупить… – слёзы продолжали бежать. – Я боялся… я трус. Это всё моя вина. Я лишь хотел…

– Тише.

Она легла рядом. Он почувствовал её тёплое дыхание.

– Это наша вина. Это мы совершили зло и расплачиваемся за него. И тебе тоже пришлось, хотя ты тут ни при чём.

– Почему?

– Не надо слов. Спи и набирайся сил.

– Я боюсь засыпать, – Людвиг всхлипнул.

– Я посторожу твой сон, – прошептала Ханна ему на ухо, отчего по телу пошла приятная дрожь. – Людвиг?

– Да?

– Ты искренен. В отличие от всех. И меня. Поэтому ты так нам нравишься. Теперь спи.

Он хотел ещё поговорить, но в её объятиях всё стало неважным. Он уснул.

* * *