Цена ошибки. Трилогия (СИ)

   Она давно уже стала местной достопримечательностью. И пожилые люди, старожилы Майра-Меса, и юные студенты из многочисленных университетских кампусов университов Уэбстер, Сан-Диего и Аллайант Интернэшнл, все сходились во мнении, что вкуснее выпечки, чем в булочной тетушки Ирмы, на углу Кирни-Вилла-роуд и Мирамар-роуд, не сыскать во всей Майра-Меса. А может быть и во всем Сан-Диего. Каждое утро, пожилая Ирма Шрайбикус с двумя своими племянниками вставала затемно, в четыре утра. А уже в шесть тридцать булочная открывалась, наполняя улицу запахом разнообразной выпечки, от которой у прохожих слюнки текли. К семи часам утра в булочную выстраивалась натуральная очередь, в основном из студентов. Постоянным оптовым покупателям свежие рогалики, плюшки, круассаны и прочие вкусности развозили на своем пикапчике племянники тетушки Ирмы, Роберт и Людвиг. В Майра-Меса эта замкнутая группа немцев, бежавших после войны от ужасов коммунистического режима, обосновалась, после трехлетних скитаний, в 1948 году. Когда-то, давно, в начале пятидесятых, Ирму, тогда еще не получившую гражданство США и работавшую в этой булочной у старины Майлза пекарем, на птичьих правах, только с видом на жительство, вызывали даже в комиссию Маккарти по расследованию антиамериканской деятельности. Кто-то из бдительных соседей настучал, что в булочной работает сомнительная иммигрантка из Германии, вдобавок из Восточной. Но Ирма Шрайбикус прошла слушания на комиссии легко. Посудите сами, на вопрос члена комиссии: "как вы относитесь к коммунистам?", она ответила: "я ненавижу коммунистов, больше, чем вы все вместе взятые!" и разразилась гневной речью на десять минут, из которой маккартисты узнали, что Ирма до войны держала кафе и отель в Данциге, владела трехэтажным зданием, большое кафе на первом этаже и два гостиничных. В центре города, а потом пришли русские коммунисты, вместе с польскими, и выгнали ее в два часа. Она даже показала пачку пожелтевших документов, заботливо завернутых в папиросную бумагу и перевязанных ленточкой. Некоторые наиболее дотошные члены комиссии развязали эту пачку, чтобы просмотреть документы подробнее. Один, отставной офицер, воевавший в Европе, владел немецким и перевел остальным. Там было все, от права собственности на здание и разрешений на гостиничный и ресторанный бизнес, до пожелтевшего меню, датированного пятнадцатым августом 1938 года. При виде этого меню Ирма расплакалась, мешая английские и немецкие слова, она говорила, что вот, видите, "какое у меня было хорошее кафе, а коммунисты все отобрали, а вы еще меня подозреваете в симпатии к ним. Да я и приехала сюда потому, что до Америки им никогда не добраться!". Председатель комиссии, престарелый судья Джойс, все время молчавший на заседании, после слов Ирмы, все не мог понять и переспрашивал ее, как так можно было отобрать частную собственность. Узнав, что очень даже можно, более того, можно быть в один момент изгнанным из родного немецкого города Данциг, ставшего в одночасье польским Гданьском, насупился и произнес: "ну эти польские комми звери еще почище нацистов". Одновременно сняв все вопросы к будущей гражданке США Ирме Шрайбикус.

   С тех пор прошло немало лет. Старина Майлз ушел на покой, получив от Ирмы хорошие деньги за свою булочную. Племянники Ирмы, тоже в начале пятидесятых получившие гражданство и скитавшиеся по стране в поисках лучшей жизни, постепенно перебрались под крыло к тетушке, которая медленно, но верно расширяла свой немудреный бизнес. Вот и в это утро они привезли шесть лотков с выпечкой к шлагбауму пункта пропуска военного городка авиабазы Мирамар. Караул был насквозь знакомый, с сержантом Роберт, вообще часто вместе по девкам ходил, благо в ближайших трех университетах количество любвеобильных студенток превышало самые смелые предположения. Но в этот раз обеих племянников заставили выйти из машины под дулами автоматов и тщательно обыскали. Обшарили также весь пикап, один самый ретивый солдат даже вознамерился потыкать в выпечку ножом, но Людвиг возмутился:

   -Эй, полегче, ты что, думаешь, что наши бравые пилоты будут жрать эти рогалики с дырками от твоего ножика? Да что у вас стряслось вообще, парни?

   -Ты чего, там у своей тети Ирмы совсем ничего не слышал? Сержант уже опустил автомат, который он сначала держал направленным на Людвига. Этой же свой, местный, а как они погуляли неделю назад с его братом, заявившись вечером на этом самом пикапчике вдвоем с тремя ящиками пива к девкам с университета Уэбстер в кампус! Сержант даже на секунду облизнулся.

   -А чего мы должны услышать? Мы с четырех часов утра работаем, сначала тетке помогали, да еще в пекарне вентилятор в одном духовой шкафу барахлит, шумит, громче самолетов у вас на базе, надо опять сервисную службу вызывать. На улице правда, много машин было, непривычно для раннего утра, но мало ли куда народ собрался. А в пикапе приемник не работает уже неделю, ты же сам его заблевал, когда мы от девок возвращались, с тех пор все никак в ремонт не отдам. - Возмущенно произнес Роберт.