Цена покорности

Она в смятении. Не готова ещё слышать таких откровений. И я ее понимаю, но внутри что-то режет, вытягивая нервы.

ГЛАВА 13

Оксана

Я купила себе бордовое платье в пол с очень глубоким декольте. Но оно не выглядит развратно, поскольку глубокий вырез закрывает кружево. Обожаю длинные платья с широкими юбками, есть в них что-то женственное из девятнадцатого века. На мне туфли в тон, волосы заплетены в широкую французскую косу и уложены на плечо, в ушах — длинные серьги-нити. Дышу глубоко, потому что со мной рядом Назар, и я впитываю его неповторимый запах восточных специй и горького кофе. Он сегодня не за рулем. Не могу оторвать глаз от этого мужчины. Он до безобразия хорош в идеальном костюме, черной рубашке с запонками и высоким воротником. Назар сосредоточено просматривает какие-то документы в планшете, а я думаю, что надо запретить таких мужиков. Он создан разбивать сердца. В нем столько намешано, но все гармонично.

— Со мной что-то не так? — строгим голосом, не отрываясь от планшета, спрашивает Назар. А у меня мурашки разбегаются от его тембра.

— Тебе идёт этот костюм.

— Ты только из-за костюма не отрываешься от меня уже полчаса?

— Нет.

Назар поднимает на меня взгляд, ожидая продолжения, но я молчу, кусая губы. Он откладывает планшет и хватает меня за подбородок, притягивая к себе.

— О чем ты думала? — вкрадчиво спрашивает.

— О том, что ты неотразим, — честно отвечаю.

— Рад, что нравлюсь тебе, Оксана, — усмехается он. — Ты тоже очень красива. Ты очень давно меня покорила.

— Когда? — спрашиваю, а сама тону в его темных глазах.

Машина останавливается, и Назар отпускает меня, так и не ответив. Он выходи из машины и пока ее обходит, чтобы открыть для меня дверь, я думаю — почему не встретила его до Глеба, может, тогда и жизнь бы сложилась иначе… А когда Назар подаёт мне руку и ведёт за собой в фойе огромной гостиницы, думаю, что ничего не даётся просто так. От Глеба у меня замечательный сын и только за это я должна быть ему благодарна.

Мы входим в просторный зал с фуршетным столом, снующими официантами, разносящими напитки, и сценой в центре. Народу много, есть даже знакомые лица, но меня это не напрягает — со мной рядом мужчина, с которым я чувствую себя уверенно.

— Я говорил, что накажу тебя сегодня? — спокойно спрашивает Назар, протягивая мне бокал шампанского.

— За что?

— За глубокое декольте. Все мужики уже слюнями изошлись, а официант чуть не уронил поднос. Любишь быть дерзкой и вызывающей — люби и отвечать за свои поступки, — ухмыляется.

— Тут все прикрыто.

— Чем? Вот этим кружевом? — он проводит пальцем по моей груди. — Оно больше привлекает внимание, чем скрывает. Это очень красиво, — уже шепчет мне, наклоняясь. — Но наказуемо.

А у меня все сводит от предвкушения…

Мы пьем шампанское, общаясь с другими гостями. Назар знает многих, и все спешат с ним пообщаться, а я как истинная женщина лишь киваю и улыбаюсь. Чувствую себя раскованно и спокойно, держась за руку Назара. До тех пор, пока не обнаруживаю в зале бывшего мужа. И Глеб не один, а со своей новой женщиной…

На ней синее струящееся платье, которое совсем не скрывает ее большой живот. Они такие счастливые, улыбаются друг другу, и я не знаю, что именно выводит меня из равновесия — их неприкрытое счастье или ее беременность? Неосознанно сжимаю предплечье Назара, чтобы найти опору. Он отвлекается от беседы с каким-то мужчиной, следит за моим взглядом, а потом возвращается к беседе. Наверное, выводит из себя то, что у Стефании около восьми месяцев беременности. То есть этот ребенок был зачат, когда мы с Глебом еще были семьёй.

Отворачиваюсь, пытаясь отвлечься, мне что-то говорят, я киваю, но, похоже, делаю это невпопад, поскольку все смотрят на меня как на сумасшедшую. Взгляд сам возвращается к Глебу и Стефании. Мой бывший муж так трепетно, сам того не замечая, постоянно прикасается к ее животу, наклоняется, что-то шепчет ей на ухо. А я закрываю глаза, глубоко вдыхаю и понимаю, что опять не справлюсь. Я не хочу давать реакцию, не хочу. «Мне нет до них дела! Со мной рядом самый прекрасный мужчина!» — твержу себе, но собственные эмоции мне неподвластны. Что-то внутри сжимается, причиняя боль.

А потом происходит самое страшное. Назар сжимает мою руку и намеренно ведёт к Глебу. Иду за ним, но с каждым шагом становится все сложнее сдержать чувства.

— Добрый вечер, — как ни в чем не бывало здоровается он.

Кажется, я онемела. Все, что делаю — это смотрю на живот Стефании. Мужчины здороваются за руку, Глеб представляет Назару свою любовницу и сдержанно кивает мне. А я даже кивнуть не могу.

Когда-то в детстве я проснулась посреди ночи в темноте и сильно испугалась. Родители были за стенкой, но меня сковало страхом настолько, что пропал голос. Я так и лежала с зажмуренными глазами, пытаясь дышать. И сейчас меня почему-то душит тот же самый страх. Они о чем-то мило беседуют, а я ничего не слышу. Делаю глубокий вдох, вдыхая запах Глеба, такой родной и в то же время с примесью женских духов.

— Да, Оксана? — спрашивает меня Глеб, а я опять невпопад киваю.