Цена счастья

Словно он увидел абсолютно нового человека, незнакомку. Но она не была незнакомкой. Она была Сарой, и он знал ее так же хорошо, как знал себя. По крайней мере он думал, что знал, пока не увидел ее в волнующем нижнем белье, и его здравый смысл полетел к черту.

А что ему теперь делать? Назначить Саре свидание? Ерунда какая-то. Она была его лучшим другом, по крайней мере, была, пока не ушла. А кем они были друг для друга теперь?

Вдруг вода перестала течь. Наступила тишина. Секунды растянулись в минуту. Занавес чуть отодвинулся. Сара осторожно выглянула. Взгляд ее скользнул с Брайена к полотенцу, которое ей было не достать. Будь он проклят, если он собирается опять стоять носом в угол. Он сорвал полотенце с крючка и бросил ей. Он тихонько прошел в дальний конец ванной к комоду, стоящему у стены, рассуждая, что если бы он жил здесь, то он хранил бы нижнее белье именно там. Он покачал головой, протягивая руку к ящику.

Только Сара могла держать комод в ванной комнате. Не колеблясь, он открыл верхний ящик, полный журналов и типично женских вещей. Он задвинул ящик и выдвинул следующий.

Крупная победа. Аккуратные стопки трусиков и бюстгальтеров лежали перед ним, все кружевные и шелковые, возбуждающие, и все белые, словно чувствуя вину за покупку всяких ненужных украшений, она компенсировала ее отсутствием цвета.

Он закрыл глаза и проглотил комок в горле, когда вспомнил, как она выглядела в этом белье и подумал о всех годах, когда он работал бок о бок с ней, даже никогда не подумав, что было под ее деловым костюмом. Но теперь он знал. Думал ли он когда-нибудь…

Он схватил бюстгальтер и трусики, лежащие сверху. Они не сочетались. Кружева были разные. Она могла хотя бы складывать их вместе, как носки. Он порылся, пока нашел то, что нужно, каким-то образом зная, что Сара всегда следила за тем, чтобы верх и низ сочетались.

Взяв эти изысканные вещицы кончиками пальцев, он подошел к ванне и просунул руку за занавес. Пальцы его уткнулись в мягкий. холм, который мог быть только грудью. Он не мог заставить себя отнять руку. Ему и не нужно было. Сара ахнула и сама отпрянула. Медленно он опустил руку, не отрывая взгляда от разделяющего их занавеса.

В дверь опять постучали.

— Мам, ты знаешь где лежат мои ключи?

Брайен потер затылок. Он забыл, что подростки не признавали права на уединенность, пока это не коснется их самих.

— На кухонной стойке, — крикнула Сара.

— Я смотрела. Там нет.

— Посмотри около кофеварки.

— Мне кажется, я там смотрела.

Сара тяжело вздохнула, схватив дрожащими руками бюстгальтер.

Все дети, наверное, рождаются с геном, который отвечал за контроль, чтобы ни один родитель не мог пробыть в ванной комнате больше пяти минут и чтобы его не беспокоили. В это мгновение ей на голову упал ее халат.

Брайен подумал обо всем. Интересно, могла бы она умереть от унижения, думала она, всовывая руки в рукава. Ей невыносима сама мысль, что она, голая, стоит так близко к нему. Слава Богу, что они больше не работали вместе. Ей стало горько. Этого никогда не случилось бы, если бы они все еще работали вместе. Прошедшей ночи никогда не было бы.

Она почувствовала себя сравнительно спокойно, надев тяжелый махровый халат. Рукава и пояс меняли в мире все. Помогли аспирин и душ. Она отодвинула занавес и раскрыла глаза от изумления.

Он сидел на покрытом крышкой унитазе и читал старый номер «Космополита». Она не могла сдержать улыбки при мысли, сколько мужчин она видела в салонах причесок, сидящих вот так в ожидании своей очереди. Она знала, что Брайен ходил к парикмахеру, у которого журналы были на одну тему, в непрозрачном пластиковом переплете.

Улыбка ее моментально исчезла, когда она поняла, откуда он взял журнал. Интересно, нашел ли он в ящиках что-нибудь уличающее, например, трехдюймовый слой пыли на совершенно новой диафрагме и надпись «Годен до 1986» на тюбике с желе. Почему-то она не хотела, чтобы он знал, как давно уже она не была с мужчиной. Он не поднял головы, когда она выходила из ванны.

Она наблюдала за ним в зеркало, расчесывая волосы. Почему именно он? Почему именно ему суждено было заставить все ее тело петь и наградить ее этим финальным фейерверком? Это несправедливо. Не отдавая себе отчета, она вздохнула и вынула косметичку из ящика под раковиной. В рекордное время она нанесла чуть-чуть макияжа — достаточно, чтобы сбить со следа Стефани.

Брайен перевернул страницу и стал снова читать.

Она вышла из ванной, не оглядываясь, тихо закрыв за собой дверь.

Стефани лежала на кровати, глядя в потолок.

— Кофе на кухонном столе.

— Спасибо, — сказала Сара, бросив на дочь косой взгляд, удивившись ее вялому, монотонному голосу. Не было времени раздумывать об этом. Она скинула халат, выдвинула ящик и взяла пару старых джинсов и ярко-голубую тенниску.

— Ты нашла ключи?

Стефани повернула голову и посмотрела прямо на Сару.

— Да. У тебя сыпь на груди.

Сара глянула на себя. Боже милостивый, аллергия на виски. Не очень-то приятное свидетельство греха.

— Сгорела на солнце.

Она быстро оделась и сунула ноги в теннисные туфли.

Схватив чашку кофе, она сказала: