Цена счастья

Серена говорила об этом, не зная, что намеченная поездка совершенно вылетела у девочки из головы — четырехчасовая почта принесла ей ужасное известие: ее мама и лорд Ротерхэм собирались приехать в Бат.

Леди Лейлхэм любезно сообщала дочери дату своего прибытия; лорд Ротерхэм в конце короткого письма, выдававшего его накопившееся нетерпение, гнев и решимость предъявить права на свою строптивую невесту, написал, что собирается выехать в Бат немедленно и ожидает, что Эмили будет готова не только принять его, но и обсудить их отношения.

Маркиз не упомянул о мистере Монксли. Леди Лейлхэм, напротив, написала дочери о кратком визите Джерарда в Черрифилд-Плейс и предупредила ее, что если юноша случайно обнаружит ее местопребывание или уже приехал в Бат, то его следует немедленно выдворить оттуда. Если лорд Ротерхэм узнает, что Джерард, которому маркиз запретил видеться со своей невестой, все-таки ухаживает за Эмили — видимо, считая себя соперником маркиза, — то он будет очень (это слово было подчеркнуто жирной чертой) и вполне справедливо разгневан. Так же, впрочем, как и она — любящая мать Эмили.

Оба эти послания ввергли девушку в смятение. Свой гнев и решимость собирались излить на нее два ужасных человека, один из которых обязательно должен был приехать в конце следующего дня, а второй — и того раньше. Зажатая между ними, она неизбежно будет раздавлена. Эмили уже представляла себе, как мать волочет ее к алтарю и отдает на растерзание тому, кто в ее воспаленном воображении казался ей безжалостным злодеем.

Ей никогда не приходило в голову, что от такой ужасной судьбы ее может спасти бабушка. Частично потому, что миссис Флур, естественно, воздерживалась высказывать свое мнение о единственной дочери. Но частично еще и потому, что Эмили просто не могла поверить, будто ее добродушная и простоватая бабушка может иметь хоть какое-то влияние на грозную леди Лейлхэм. Единственная надежда на спасение, казалось Эмили, заключалась в тщедушном мистере Монксли. И хотя приближающееся испытание пугало ее до смерти, она чувствовала, что, будь Джерард сейчас рядом с ней, у нее появился бы маленький шанс пережить этот ужас. Девушке казалось, что он защитит ее или придумает какой-нибудь способ избежать этого брака. Правда, тот единственный план, который придумал Джерард, совсем не решал проблему, так как его успех зависел от решимости Эмили, а вот ее-то у нее как раз и не было. Но теперь, когда мистер Монксли узнает о нависшей над ней угрозе, он, возможно, придумает другой план.

Ее надежды в какой-то мере оправдались. Осмотрев весь театр и обнаружив с удивлением, что миссис Флур находится со своей внучкой в одной из лож, Джерард в первом же антракте поспешил наверх и на лестнице встретил всю компанию мистера Горинга, спускавшуюся в фойе. Он удостоился сердечного приветствия от старой леди, легкого поклона от мистера Горинга, а от Эмили — такого многозначительного взгляда, что сразу же понял: после их утренней встречи случилось что-то страшное. Мистер Горинг повел миссис Флур к диванам вдоль стены, и Джерард смог легко оттеснить Эмили в другой конец фойе, где та торопливым шепотом рассказала ему о полученных письмах, попросив совета и поддержки.

Юноша не был настроен недооценивать опасность. Наоборот, он даже преувеличивал ее. Известие, что его опекун, словно грозная Немезида, собирался объявиться в Бате, повергло Джерарда в замешательство, и мысли у него в голове завертелись быстрее, чем прежде. Робкое предположение девушки, что он должен явиться на Бофорт-сквер, чтобы в открытую сразиться с лордом Ротерхэмом на ее стороне, Джерард поспешно отверг, громко заявив: «Это бесполезно!»

Эмили заломила руки:

— Тогда маркиз и мама заставят меня сделать все, что они прикажут. Я не могу сказать, что не выйду замуж, Джерард! Ты же не думаешь, что моя мама и леди Серена правы, когда говорят, что это не так уж и страшно — быть замужем за лордом Ротерхэмом?

— Нет, я так не думаю, — решительно ответил молодой человек. — Говорю тебе, Эмили: этот Ротерхэм — деспот! Он полностью подчинит тебя своей воле. Я это знаю! Ты еще не видела ни одного его приступа ярости, моя бедная девочка. Он совершенно неуправляем. Все слуги смертельно боятся его, и небеспричинно. — Он увидел, что лицо Эмили побелело, и усилил свое давление. — Ты не должна встречаться с маркизом. Если ты окажешься под влиянием этого жестокого деспота, все будет потеряно. Эмили, мы должны бежать!