Цена Шагала

— Да, да, не скрою: я следил за вами прямо от галереи господина Рахлина. Собственно, сначала-то я следил за Геннадием Андреевичем, а уже потом, увидев и узнав вас, переключил свое внимание. Ну, что, Андрей, как я понимаю, все вышло по-вашему? Не удалось моему мощному начальнику прижать вас к стенке?

— Как видите, не удалось.

— Вижу, вижу. И, надо вам сказать, нисколько не печалюсь: я всегда считал его недалеким человеком. Со своими цифрами он, наверное, хорошо разбирается, а вот в людях… Не его это специфика.

— Что вам угодно?

— Скорее, что вам угодно, Андрей. Вам ведь угодно и живым остаться, и картинки продать, я так понимаю.

— Ну?

— Так вот: предлагаю вам свою деятельную помощь и искреннюю дружбу.

— «Искреннюю», — засмеялся Сорин. — Боже мой, сколько людей на этом свете «искренне» желают мне добра!

— Я не шучу, — жестко сказал Паша. — Моя искренность будет основываться исключительно на той оплате, которую вы мне предложите.

— Я гол как сокол, — сказал Сорин.

— Это пока. Насколько я знаю, вы обладаете весьма серьезными денежными средствами. Ну, конечно, их надо еще превратить в деньги, но, тем не менее, потенциально вы — миллионер. Или нет?

— Ну, а если и да?

— Вот, Андрей, вот. Вы ведь человек творческий, журналист?

— Да, журналист. А что?

— А я человек умелый, поскольку в далеком прошлом — контрразведчик. Но это так… Мы бы с вами, с вашей фантазией и моим умением организовывать процесс, составили бы замечательную команду. Объединяет нас молодость, повод, удачливость. Вы ведь человек удачливый? Я на свою удачу не жалуюсь. А также желание заработать денег. Скажем, от первой операции я попрошу у вас немного — семь процентов.

— От какой «первой операции»? — спросил Андрей.

— Как от какой? От продажи не принадлежащих вам произведений искусства.

— А будут еще и вторая, и третья?

— Обязательно будут, за это я могу поручиться. Вы даже не представляете себе, сколько всего интересного творится в мире антиквариата! Да и не только в нем.

— И вы считаете, что, продав эти картины, я продолжу свою деятельность?

— Обязательно продолжите. Деньги притягивают деньги, а аппетит приходит во время еды, дорогой Андрей. Поверьте мне, — гораздо интересней играть, чем зависеть от играющего. Вы уже должны были это понять за время ваших странствий.

— Да уж, — хмыкнул Сорин, — это я понять успел.

— Ну, вот видите!

— Хорошо, семь процентов. Что вы за это будете делать?

— А все: полностью обеспечивать вашу безопасность.

— Начнем с Геннадия Андреевича, — парировал Сорин.

— Это не ваша проблема: если мы сейчас договоримся, Геннадий Андреевич больше не стоит на вашей дороге.

— Любопытно, каким же это образом?

— Позвольте это решить мне. Он просто исчезнет из вашей жизни.

— А господин Рахлин?

— А что господин Рахлин? Господин Рахлин очень поможет нам.

— Видите ли, он предложил мне такую сумму, которая, чтобы не травмировать вас, втрое меньше той, что предлагал мне Илья Андреевич Кошенов в Лондоне.

— Ну, это легко поправить, — улыбнулся Черкесов. — Поверьте, я обладаю всеми известными средствами убеждения. Соглашайтесь, Андрей, вдвоем гораздо проще и веселее.

— Понимаю. Может быть, я и готов согласиться, но я ставлю условия.

— Слушаю вас.

— Вы обязуетесь поднять цену на картины в два с половиной раза как минимум.

— Какова начальная цена? — спросил Черкесов.

— Миллион.

— Принято, — сказал Паша так, будто пометил себе что-то в блокноте.

— Второе: обязуетесь полностью оградить меня от угрозы со стороны Геннадия Андреевича.

— Не обсуждается.

— Третье: следить за тем, чтобы я и моя подруга…

— О, поздравляю!

— Так вот: чтобы я и моя подруга находились в полной безопасности от каких-либо посягательств со стороны господина Рахлина.

— Ну, конечно, конечно. Я, Андрей, честный человек и не беру денег просто так. Итак, по рукам?