Цена сокровищ: Опасные тайны Китеж-града

– Я охотник и не ошибаюсь, – покачал головой Виктор. – Он что-то искал в палатке Звонарева, когда профессор его застал. Не могу точно сказать, что случилось, но через минуту этот человек вывел Звонарева из палатки, будто бы тому стало плохо, и потом столкнул со скалы с другой стороны лагеря. Есть в наших лесах такие места, гнилые топи-колодцы в расщелинах, смотришь сверху – мох, трава, а попадешь – затянет и даже удержаться не за что, камень там ровный и скользкий… Я хотел помочь Звонареву, когда тот тип нес его к обрыву, да заторопился, ветка под ногой хрустнула, и этот (Виктор снова кивнул в сторону окна) выстрелил в мою сторону из своей «глушилки». Видно, хорошо у него рука натренирована – не глядя попал, по касательной все же, но попал – в плечо, ладно, что правое, а то трудно мне сейчас было бы карабин удержать при стрельбе. Я рану зажал и затаился – он, наверное, решил, что это был зверь какой. Оглянулся пару раз, сбросил профессора в расщелину и вернулся в лагерь.

– И Звонарева никто не искал? – удивился я.

– А кому искать-то? – пожал плечами Виктор. – Экспедиция была – профессор и еще четверо, вместе с тем приехали, и все как братья-близнецы. Качки. Странно это, конечно, как я сейчас думаю, – они Звонарева несколько часов искали. Если между ними сговор был, то для кого они это кино устроили – лазили над обрывом, шарили по кустам?

– И вы, конечно, в милицию не заявили?

– Какая милиция? – удивился моему вопросу хозяин дома. – Я потихоньку то тут, то там порасспрашивал – мне сказали, что прилетали столичные ребята на охоту в горы, как все прилетели, так все и улетели, согласно документам – на своем частном самолете. И никто ничего не докажет – это же тайга: был человек и нет человека. Топь да снега… А вам он кто – этот за окном?

– Сопровождающее лицо, – сказал я, вдруг вспоминая фразу Хорста-старшего: «Вальтер взял на работу нескольких телохранителей Чернова». Значит, Чернов не захотел делиться со Звонаревым находкой и решил избавиться от профессора в надежде, что сможет воспользоваться его записями, но они оказались зашифрованы. – Судя по всему, он прежде работал на человека, который оплатил экспедицию Звонарева.

– Это должна была быть моя экспедиция. – Виктор с вызовом вскинул бородатый подбородок. – Я готовился к ней несколько лет. Звонарев сказал, что у него есть спонсор. Я ждал их приезда, а потом случайно обнаружил в стороне от своего маршрута следы стоянки. По ним я нашел лагерь экспедиции, которую Звонарев вел без меня, но по моему маршруту. Правда, он не знал его конечной точки, но, наверное, думал, что сможет рассчитать ее сам.

– Звонарев надеялся на ваш «путеводитель», ведь в рукописи данных о новом месте появления вашего «Китежа» нет, – кивнул я.

– Вам действительно удалось расшифровать мои записи? – с некоторым сомнением в голосе спросил Виктор. В знак доверия он отставил карабин в сторону справа от себя.

– Да, по крайней мере ту часть, с которой я работал, – как можно мягче улыбнулся я, – не обижайтесь, но я довольно быстро распознал систему и определил границы фрагментации текста, сложность была лишь в том, чтобы понять назначение букв и чисел, но в этом мне очень помогла ваша рукопись. Я искал архив Звонарева, а нашел папку с монографией о Китеже и понял, что профессор – всего лишь искусный и циничный плагиатор. Конечно, он раскопал операцию «Зеркало»…

– Операцию «Зеркало», – Виктор недобро блеснул глазами, – тоже раскопал я, в буквальном смысле этого слова. Мой дед был участником десанта на Северлаг, он раненым попал в плен, и согласие работать на немцев стало для него единственным шансом вернуться домой. И таких, как он, в той группе было большинство, поэтому, собственно, эта операция и провалилась – все парашютисты, включая деда, сдались нашим сразу после приземления. Это уже потом стал появляться миф о том, что заключенные отвергли «помощь» немцев, хотя среди них были люди, кто хотел воспользоваться удобным случаем и бежать под шумок проводимой абвером операции. Только операции как таковой не было, выступление отдельных несознательных элементов не превратилось в бунт, и к зачинщикам на поддержку никто не пришел – все десантники уже к тому времени были арестованы. Мы с Верой собирали материалы о тех днях и событиях, она мечтала написать книгу, реабилитирующую деда и его товарищей, а я с ребятами из поискового отряда каждое лето ездил на раскопки в районы высадки десантов. И однажды мы нашли следы какой-то другой экспедиции – мы обнаружили останки десантника, который был экипирован совершенно иначе, чем те, кого отправляли поднимать восстание в зонах. Мне помогли разыскать единственный сохранившийся документ еще об одной неизвестной операции немцев, проводившейся одновременно с высадкой десантов на Северлаг. И вот тогда я понял, что именно они искали в горах Полярного Урала. До этого момента я думал, что моя теория о Китеже – только предположение, но, узнав об операции «Зеркало», я поверил в себя.