Цена страсти

– Я крут, да? – просиял он. – Погодите, Мария Алексеевна, это ещё не всё. Короче, сильно подробно выспросить не удалось, но, как я понял, Миллера отчислили с пятого курса. Пять или шесть лет назад. А отчислили за то, что человека изувечил. Правда, там и про Миллера они писали хорошо. Типа, жаль парня, классный был чувак, и не в его духе всё это, значит, терпила сам выпросил... Хотел уж я им высказать, какой он классный этот их чувак и на что способен. Но подумал – чего палиться, да? Может, ещё понадобится что-нибудь у них узнать. Они и не в курсе, кстати, где он, что он. Сами друг у друга про него спрашивали. Видать, Миллер ни с кем из них не поддерживает отношения.

– Фигасе, ты Шерлок! – воскликнул кто-то, а у меня будто язык к нёбу прирос.

– Ну так! А! Сейчас фотку покажу. Это тоже отдельная история, заслуживающая оваций, – цвёл и пах счастливый Паша. – Я нашёл общие фотографии их курса. Ну, там за второй курс, за третий. Некоторые выкладывали. И сличил с общим снимком выпускным. Когда Миллера уже отчислили. То есть смотрел, кто был на первых снимках и кого не было на последних. Короче, я его вычислил. Сейчас…

Паша достал планшет, суетливо поводил пальцами по экрану.

– Вот! Ну, качество, конечно, оставляет желать лучшего. Всё-таки фотка старая, коллективная. Миллера я вырезал и немножко похимичил в фотошопе.

Я, сглотнув, взяла из его рук планшет. Фотография и правда была мутная и расплывчатая, но тем не менее с экрана на меня смотрел, несомненно, Олег. Такой, каким я его увидела впервые. Юный совсем. Был он в парадной военной форме, в фуражке, и уже тогда очень серьёзный.

У меня нечаянно вырвался судорожный вздох.

– Что такое, Мария Алексеевна? – обеспокоился Паша.

– Ничего, просто вспомнилось… своё. А ты молодец. У тебя отличное чутьё и дедукция на высоте, – промямлила я, изо всех сил стараясь говорить непринуждённо. И даже кое-как улыбку вымучила.

– Я и говорю – Шерлок! – подхватила Лариса, потрепав его по плечу. – И как ты только до такого додумался?

– Элементарно, – скроив невозмутимую мину, хмыкнул Паша.

Планшет его пошёл по рукам, всем был жутко интересен Олег.

– Вот так посмотришь, – вздохнула Люда Широкова, самая тихая из моих студентов, но невероятно прилежная, как я когда-то, – с виду нормальный парень. Симпатичный даже, и не скажешь, что он убийца.

Я аж поперхнулась чаем.

– Почему это убийца? Кого он убил?

– Ну я так предполагаю…

– Нет, так нельзя – навешивать ярлыки на человека, – сказала я как-то излишне эмоционально и уже спокойнее добавила: – Журналист должен излагать факты, а не предполагать и строить домыслы. А мы… мы о нём наверняка ничего не знаем.

– Как это не знаем? – загалдели разом несколько человек.

– Ничего, фактов тоже хватает, – вмешался Паша. – Одно то, что он с Шубиным работает и не просто работает, а его правая рука – и это факт, – уже говорит обо всём.

– Да, конечно, Мария Алексеевна! Честный и порядочный стал бы разве…?

– Как минимум он запугивает и подкупает…

Они возбуждённо доказывали, перебивая друг друга, какое Олег чудовище, а мне хотелось, чтобы все замолкли и оставили меня одну.

Когда они наконец ушли, я почувствовала себя просто измученной. А ведь прежде всегда иначе было. От студентов своих я неизменно заряжалась энергией и позитивом. А тут…

Пронырливый Паша ещё и фото его раздобыл. А если бы они пришли на два часа раньше? Они бы застали у меня Олега. Это был бы просто ужас…

И как же это тяжело – скрывать и бояться разоблачения. Я чувствовала себя запятнанной, что ли. Как будто на два фронта работаю, как будто предаю своих. Хотя это же не так. Я даже Олегу перед тем, как он ушёл, ещё раз твёрдо сказала, что не отступлюсь. Какой-то кошмар!

Ночь без Олега показалась мне пустой и одинокой. Неужели я так быстро успела к нему привязаться? Так же не бывает.

Не бывает, конечно, просто подушка пахла им, и это травило душу. Вдохнёшь, и кажется, что он рядом, но его нет.

А ещё и мысли путались в голове: а вдруг он решит, что лучше он останется с Шубиным? Шубин и его брат здорово ему помогли.  А что я? От меня у Олега что тогда, что сейчас одни сложности. И сможет ли он просто уйти? Это же не как у нас в вузе, захотел – уволился. Он ведь знает все секреты Шубина, сможет ли тот его так просто отпустить? И захочет ли Олег вообще уходить? У него там власть и деньги, огромные деньги. А со мной… Я даже не знаю, любит ли он меня или это просто влечение. А теперь ещё и студенты мои, возомнившие себя сыщиками… Завтрашний митинг, на который я не хочу идти и не могу не пойти…

Как во всём этом лавировать – ума не приложу.

Когда-то, будучи замужем за Стасиком, я приходила в ужас от перспективы быть просто женой, ставя превыше всего интересы семьи. Гладить мужу рубашки, варить борщи, ждать его с работы, время от времени заниматься перед сном сексом – это же тоска, болото, плен.