Цена страсти

– Ты еще можешь получить все, о чем мечтаешь. Невилл поможет тебе отстроить родовое имение. Его состояние и вес в обществе таковы, что твоих родных все будут считать просто немного эксцентричными, а вовсе не…

Электра медленно кивнула, но улыбка сошла с ее лица. Она не отводила взгляда от лица Эрона.

– Да, так будет лучше для Атти.

Эрон снова откашлялся, но горло перехватило вновь. Как это выговорить?…

– Выходи за Невилла, Электра, – выдавил он наконец.

– Полагаю, рано или поздно мне придется за кого-нибудь выйти… – Она медленно приблизилась к Эрону, сцепив за спиной руки, – и вот уже кружево ее корсажа касается его груди. – Можно один прощальный поцелуй, милорд?

Ее горячее дыхание щекотало ему шею.

Даже теперь, когда Электра так легко согласилась на брак с герцогом, тем самым неопровержимо доказав Эрону, что вовсе его не любит, даже теперь, когда сердце, казалось, обвивала добела раскаленная проволока, он должен был это сделать! В последний раз ощутить ее вкус…

Закрыв глаза, стараясь не поддаться горю, он склонился к ее губам.

– Руки вверх, милорд! Сдавайтесь! – расслышал он вдруг ее тихий шепот.

Прямо в живот ему уперлось холодное пистолетное дуло. Открыв глаза, он увидел, что на пухлых губах Электры играет недобрая усмешка.

– Что…

– Я похищаю вас, лорд Эрон Арбогаст. И мы немедленно едем с вами в Гретна-Грин. – Она ухмыльнулась. – Я наняла свежую лошадь. И по моим расчетам, мы успеем пожениться еще до ужина…

– Но… – Эрон поверить не мог, что противится исполнению самого жаркого своего желания, самой заветной мечты… и все же следовало дать ей последний шанс! – Но как же моя запятнанная репутация? Если наши семьи породнятся, для Уортингтонов это будет… ну, это им ничем не поможет!

Электра беспечно махнула рукой:

– Уортингтоны слишком много лет считаются странными. И с легкостью переживут это в дальнейшем.

Эрон с трудом подавил усмешку:

– Но… у нас ведь нет кольца!

Вместо ответа Электра извлекла из корсажа ленту – рядом с изящным резным ключом от имения Уортингтонов висело что-то еще. В свете свечей блеснуло золотое кольцо-печатка, принадлежащее Эрону.

– Но как?…

Она хитренько сощурилась:

– Когда мы уезжали из гостиницы, я потихоньку вытащила его из кармана хозяина. Ты ведь так сокрушался, что расстался с ним…

Словно железные путы спали с его сердца. Кажется, он даже услышал, как они лязгнули. Эрон осторожно отвел прочь дуло пистолета:

– Ну-ну, нет нужды так усердствовать!

Но Электра не намеревалась опускать оружие:

– На сей раз я не передумаю. Однажды я уже похитила тебя – и тебе удалось меня отговорить. Глупый, глупый человек! – Она улыбалась ему – дикая, неудержимая дочь семьи Уортингтонов, такая опасная, такая смешная и… такая любимая. – Разве ты не знаешь, что Уортингтоны всегда в конце концов выигрывают?

«…Моя богиня по имени Электра!»

Эрон сгреб ее в объятия вместе с пистолетом и привлек к себе, а потом бешено закружил по террасе.

– Тогда я и сам тайный отпрыск семьи Уортингтонов!

Эпилог

– Ах, мистер Хейстингз! Не выпьете ли с нами чаю?

Айрис Уортингтон затеяла чаепитие в своей гостиной, где повсюду были развешены ее рисунки: «Шекспир и Осьминог», «Шекспир и Утенок», «Шекспир и Шекспир» – великий поэт, глядящийся в зеркало. Если посмотреть попристальнее, можно было насчитать у гения пять ушей…

Атти вскинулась, услыхав это имя, однако когда вошел незнакомец, она вновь погрузилась в рисование. Матушка попросила ее немного оживить цвет стен в гостиной, и девочка рисовала на стене сценку из подводной жизни.

Естественно, с участием осьминога…

А гость присел за стол подле матушки и печального Баттона. Бедняжка! Он грустит оттого, что Кабо уехал. Атти немного сердилась на Баттона за то, что тот позволил Кабо уехать, но более всего жалела его…

В таких случаях помогают лишь чай и сострадание, любила говорить Айрис. Впрочем, Атти сомневалась, что чай тут справится – ведь это просто чай, а не фирменный напиток Филпотта.

– Вы намереваетесь теперь уехать к душеньке Эрону в Арбодин, мистер Хейстингз? Уверена, он вас ждет не дождется!

– Ну разве что затем, чтобы собрать свои манатки, миссус. Я более ему не надобен.

Атти как раз начала рисовать круги, призванные изобразить присоски на осьминожьих щупальцах. Много-много кругов…

– Как, должно быть, это было романтично! Ночная скачка в Гретна-Грин… Наша Элли так импульсивна!

Элли вышла замуж за того, другого Хейстингза, она ночью сбежала с ним. Атти на сестру тоже немного сердилась. И все рисовала без устали бесчисленные круги…

– Да я и сам намерен выкинуть нечто в этом роде, миссус…

– Ах, безнадежные романтики! – Баттон пытался изображать былую жизнерадостность, но выходило это у него из рук вон плохо.

– Вот побожусь! Знаю я одну девушку – маленькую служаночку родом из Корнуолла, по имени Эдит. Она, должно быть, и не ждет меня назад, но…

– Но вы просто жить без нее не можете! – Айрис мечтательно вздохнула. – Разве не удивительная штука любовь? – Она налила еще чая мистеру Баттону, который был большим любителем этого напитка. – Думаю, все устроилось как нельзя лучше, не правда ли?