Цена свободы

– Ты можешь говорить, но тихо, чтобы не мешать. Разумеется, когда я спрашиваю тебя, а не болтать попусту. Можешь также отвечать второму Мастеру с моего позволения. Ты обращаешься к нему «сэр». Никак иначе. Или будешь наказана. Ясно?

– Да, Мастер.

– Если я спрашиваю, ты должна отвечать честно.

– Я всегда честна с вами, Мастер, – чуть обижено выпалила она.

– Я знаю и ценю это девочка. Просто напоминаю. Это необычная сессия. Тебе не нужно бояться, если что-то не понравится. Я приму это ради твоего комфорта.

– Спасибо, Мастер. Вы очень добры ко мне.

– Не более, чем ты того заслуживаешь, сладкая.

Я развернул Дарину к большому зеркалу, провел руками по ее телу, скованному корсетом, погладил между ног через. Она охнула и откинула голову назад, прильнув ко мне спиной.

– Ты прекрасна, – как я ни опасался последствий, но сейчас просто сгорал от нетерпения скорее ввести ее в игровую. Тянуть не было смысла и желания. – Пойдем.

Когда мы вошли, Айза и Артур уже начали. Покорная стояла на коленях, с открытым ртом, а Мастер то притягивал ее к себе за поводок, заставляя заглотнуть член до горла, то отпускал, позволяя продышаться.

Я усадил Дарину на кушетку, рядом с собой, обнял за плечи. Она прижалась, и я сразу почувствовал вибрации легкой дрожи, что гуляли по ее телу. Волнительно, да.

– Вылизывай, рабыня, – приказал Артур. – Поработай языком. Везде.

Айза стала исполнять приказ, а дрожь Дарины стала еще более заметна, когда Артур прижал лицо ее подруги к мошонке, перекрыв доступ кислорода. Он держал ее так достаточно долго, а когда отпустил, рабыня жадно и шумно хватала ртом воздух.

– Еще, – приказал Артур, едва она отдышалась.

Айза покорно исполняла. Когда она разобралась с яйцами, Казаев поставил ногу на ступень скамьи для порки, и рабыня смогла скользнуть языком к анусу.

Это был первый маркер для Дарины.

Я скосил глаза, следя за ее реакцией. Она уставилась на Казаевых, не отводя стеклянного потрясенного взгляда. Моя рука скользнула по ее боку, чуть задевая грудь, заставляя вздрогнуть и выйти из ступора. Дарина заморгала.

– Ты бы хотела служить мне таким образом? – спросил я шепотом, касаясь губами ее ушка.

– Н-не знаю, Мастер, – залепетала она. – Возможно.

Она повернулась, и в ее глазах я увидел вопрос: «А ты бы хотел?».

– Мы обсудим это… Однажды.

У меня не было жестких запретов насчет стимуляции ануса, но все же и покорной, с которой мне бы захотелось попробовать, тоже не было. Дарина? Возможно. Не сейчас. Позже. Мы не готовы оба пока. Но вероятно, что будем.

Я качнул головой, давая понять, что она должна продолжать смотреть на Казаевых. Дарина отвернулась, снова растворившись в созерцании.

Игры с задержкой дыхания я и сам не любил, хотя Артур обучил меня этому отлично. Видя, как они с Айзой играют, я получал эстетическое удовольствие, но сам практиковал лишь однажды. Дарина села неестественно прямо. Словно ее позвоночник превратился в железный кол. Она наблюдала, как Артур держит рабыню за шею, прижимая пальцами горло, пока трахает ее рот, а потом отпускает, дает вдохнуть, снова перекрывает кислород, отпускает и опять заполняет ее рот.

По щекам Айзы текли слезы, изо рта слюни, из носа сопли, но Артур время от времени склонялся и целовал ее в губы, благодаря и подбадривая.

– Да, любовь моя. Ты такая красивая, когда глотаешь мой член. С ума меня сводишь, девочка.

И Айза улыбалась ему безумной улыбкой, хрипя:

– Люблю Вас, Хозяин. Спасибо, что трахаете мой рот.

Дарина прижалась ко мне, услышав это. Я снова наклонился к ее уху.

– Это тоже любовь, малыш, – объяснил я тихо. – Делать то, что доставляет удовольствие. Знать, что ты умеешь угодить Мастеру. Знать, что твоя покорная счастлива отдать себя до полусмерти. Это полное доверие и огромное счастье вот так взаимодействовать.

Дарина молча покивала. Сейчас я даже не думал говорить с ней о физике, но ментальный смысл она понять в состоянии.

Стерев с лица жены всевозможные жидкости, Артур расцеловал ее щеки и снова поблагодарил, а потом велел лечь на пол. Он взял заранее приготовленное масло и, щедро лаская, стал наносить его на грудь Айзы. Дарина снова завибрировала, и я понял, что ее дрожь – это хороший знак. Сдерживаемое возбуждение.

Я погрузил пальцы в распущенные волосы, притянув ее голову к себе. Губы Дарины коснулись моей шеи, и она сама потерлась о меня грудью. Я взял ее за ноги и закинул их наверх, поворачивая Дарину боком.

Ее рот оказался так близко, что я не сдержался и поцеловал ее, лизнув припухлые губы, которые она искусала, наблюдая. Откинувшись, я вернул Дарине возможность видеть, но не отказал себе в удовольствии поглаживать ее ноги и иногда забираться пальцем под кружевную резинку чулка. Артур закончил с приготовлениями и согревающими ласками. Он оседлал Айзу и положил член между грудей жены. Обычно Казаев любил полностью контролировать это процесс, но сегодня он разрешил покорной самой сжимать груди, пока он двигался. Чуть позже Артур приказал ей лизать, и Айза стала ловить ртом головку, пока Хозяин не выстрелил ей спермой на грудь.

Очередной ритуал благодарностей и признаний в любви.