Цена свободы. Дверь через дверь

Егор сильно изменился, но ошибки быть не могло – это был он. Буквально прошлой ночью, когда нагромождение событий и выводов, перевернув всё внутренне существо, вернув прошлое, открыв доступ к будущему, истратив на себя все нервные запасы, перешли в состояние тревожного и неоднородного сновидения – вот тогда Возков увидел Свиридова другим. Для пущей убедительности нереальная сущность, в течение короткого отрезка, наглядно продемонстрировала сравнение. Сначала Возков увидел прежнего Свиридова, который с открытой улыбкой, с радушным воодушевлением, о чем-то рассказывал своим единомышленникам, а затем, он быстро пошел от них прочь Темная стена, сильный ветер и огромное количество падающих сверху желтых листьев, таких жалких неестественно озябших, летело под ноги, туда, где стояла мать Свиридова, не сводящая своих печальных глаз с удаляющегося прочь Егора. Рядом, в пяти метрах, был сам Возков. Наивность детского восхищения, близость и неопознанность совершенной тайны, окутывало полностью, что не было сил сдвинуться с места и, невозможно было, отвести глаз.

А человек – пророк продолжал удаляться. Оставалось совсем чуть-чуть до того момента, когда его фигура окончательно растворится в непроглядном сумраке, но именно в последний миг, почти целиком исчезнув, мессия развернулся.

Вот теперь, изменив не только походке, но и чему-то куда большему, он пошел назад. Уже от самого движения становилось жутко. Хотелось не участвовать, хотелось не быть этому свидетелем. Жаль, что многое бывает ограниченным, что форма происходящего никогда не позволит внести изменений, потому что всё отрицательное, всё мерзкое успело предстать пред глазами, и для этого было достаточно одного лишь лица бывшего пророка. И глаза, и дыхание, и сама пасмурность – видели совершенного злодея, жестокого, готового на всё, лишь бы не уйти сквозь, оставшуюся за спиной, темную пелену.

– Поехали Дима – произнес Возков и тут же запустил двигатель автомобиля.

– Мы его оставим? – спокойно спросил Дима.

– Да, сейчас оставим, но ненадолго – ответил Возков, а автомобиль сдвинулся с места.

– Еще увидимся, следователь – произнес вслух Егор, хорошо видя, что сотрудники покидают его.

– А теперь остановимся – произнес Возков, автомобиль замер на месте, пристроившись в хвост нескольких припаркованных собратьев.

– Ясно – отреагировал Дима.

– Ладно, есть еще один вариант – сам себе произнес Егор, после чего, подождав еще пару минут, обратным ходом выбрался на улицу.

“Ничего, ровным счетом ничего, они мне не могут сделать. Тридцать с лишним лет, как один день” – думал Егор, ускоряя шаги в сторону квартиры Ларисы Евгеньевны.

– Ну, он может последовать только по одному адресу – произнес Возков, глядя на удаляющуюся фигуру Егора Свиридова.

Дима не стал уточнять, переспрашивать, а подождав того момента, когда спина Егора скрылась из обозрения, произнес: – Надо трогаться.

– Да, нам нужно его опередить – пробурчал Возков.

Машина резко сорвалась с места, совершила полный разворот и, набирая всё большую скорость, направилась к тому месту, куда направлялся Егор Свиридов.

– Сюда, быстрее – произнес Возков, когда автомобиль остановился возле кирпичного трехэтажного дома, напротив старого сквера, с памятником известному писателю.

Дима молча последовал за Возковым. Несколько звонков в дверь оказались безрезультатными.

– Нет никого – проговорил Возков и вытащил из внутреннего кармана пиджака связку отмычек.

Дима, не дождавшись указания, отошел на несколько шагов, чтобы наблюдать за лестничными маршами. Не прошло и минуты, как дверь отворилась, но Возков не стал входить внутрь, а прикрыв дверь, произнес: – Быстрее назад.

После завелся автомобиль, чтобы переменить место стоянки, надежнее скрывшись от нечаянного взгляда Егора. Ждать пришлось полных пять минут, на исходе которых Возков начал сомневаться: правильно ли он предположил дальнейшие действия Свиридова. Но увидев последнего, входящим во двор, самодовольно улыбнулся.

– Если найдет рукопись? – акцентированно спросил Дима.

– Кто не рискует, тот не пьет шампанского – отвлеченно произнес Возков.

– Как узнаем? – продолжил Дима.

– По внешнему виду, если я еще совсем не идиот, то сноровка не подведет – ответил Возков, хотя, в этот же момент, сомневался в собственной уверенности: слишком уж необычный и опасный противник перед ними.

– Рукопись разделена на две части, теперь я в этом уверен, хотя, изучая дело, и всё с ним связанное, очень внимательно, я еще до этого времени пришел к такому выводу – очень тихо, что Дима с трудом различал произнесенные слова, шептал Возков.