Цена твоей любви

Не знаю, сколько просидел в тишине, странно, что телефон ни разу не звонил, скорее всего, оставил его в машине. Надо бы уходить, в ресторане юбилей, да и дела еще есть. Хочется увидеть реакцию Демидовских подручных и его самого на пропажу части груза, и как они начнут суетиться.

Закрыв окна, обошел квартиру. Зачем только приехал сюда? А еще мальчишка, так смутно на кого-то похожий, понять не могу. В голове раз за разом прокручивается наше столкновение и такое же семь лет назад.

Мистика какая-то.

Закрыв дверь, сделав несколько шагов вниз, прислушаюсь к разговору.

– Да, все хорошо, не представляешь, какой это камень с души – знать, что у отца не смертельная болезнь. Конечно, предстоит длительное лечение, и оно займет не один месяц, но медицина шагнула далеко вперед, в Европе прекрасные клиники, да и Костик уже хочет домой, я сама соскучилась по работе.

Регина, точно она. Спускаюсь ниже, хочу видеть ее, а не только слышать.

Костик? А вот теперь сомнений нет, мальчик – ее сын.

Она замирает, не дойдя до своей квартиры, такая красивая, волосы собраны в высокий пучок, короткое, светлое, почти прозрачное летнее платье, кеды, в руках пакет с фруктами.

– Мам, я перезвоню.

Отключается, сжимает телефон, быстро бросает взгляд на дверь квартиры, потом на меня. В глазах волнение и легкий испуг.

– Что ты тут делаешь?

– Живу.

– Разве? – В глазах недоверие, кусает и тут же облизывает губы. Нет, это не кокетство, она все делает неосознанно.

– Надо поговорить, пойдем.

– Я никуда с тобой не пойду, и не смей ко мне подходить.

Делаю несколько шагов навстречу, Регина отступает, но, схватив за руку, заставляю идти на этаж выше.

– Отпусти, не то я буду кричать. Матвей, прекрати, – сама говорит громким шепотом, чтобы никто не услышал, сопротивляется, но идет.

Снова открываю свою квартиру, но, как только захлопываю за нами дверь, прижимаю девушку к стене. Целую, обхватив ладонями лицо, наконец чувствуя на своих губах вкус яблок, от которых, как у пьяного, кружится голова.

Регина сопротивляется, пакет падает на пол. Не могу и не хочу останавливаться, пусть убьет меня потом за все, но она как глоток свежего воздуха, как сама жизнь, которая может быть другой.

– Ты ведь моя царица, знаешь это? Нет? Знай, только моя.

Лишь на миг отрываюсь от нее, тяжело дышу, заглядывая в большие зеленые глаза. В них плещется океан, на нем вот-вот поднимется шторм, а в небе сверкают молнии. А еще в них огонь, в котором я буду гореть грешником в своем собственном аду.

Я согласен.

Снова целую, но уже не чувствуя сопротивления, Регина, обхватив меня за шею, впиваясь в кожу ногтями, скользит языком между моих губ, жадно отвечая на поцелуй, стонет, прижимаясь стройным телом.

Не жил без нее, так, существовал.

20

– Матвей, остановись перестань, – мой тихий стон в его губы, долгий поцелуй, а я сама прижимаюсь сильнее.

– Даже не проси, девочка, – хриплый ответ, а я теряю волю окончательно.

Тянусь, целую, позволяю ласкать свой язык, жадно кусать губы до боли и стонов. Пакет с фруктами давно выпал из рук, а я, поднявшись на носочки, обжигаю ладони о горячую кожу мужчины.

Моего первого мужчины.

Сопротивлялась лишь несколько секунд, как защитный рефлекс, потому что привыкла с ним бороться и давать отпор. Но Матвей так пронзительно смотрел  на меня на лестнице, в его глазах было столько желания, отчаяния, даже боли.

Губы скользят по шее, он ведет языком до мочки уха, прикусывая кожу, под которой пульсирует сонная артерия. Он мое проклятие и иссушение, ни с одним мужчиной никогда не было такого.

Возбуждаюсь, грудь наливается, соски набухают, мне мешает тонкая ткань бюстгальтера. Низ живота тянет сладкой болью, белье влажное. Я реально очень остро чувствую все это, теку, готовая отдаться прямо сейчас.

Матвей торопливо задирает платье, тут же проводя пальцами между ног, вскрикиваю от остроты ощущений. Ведь я даже не сняла еще белье. Что будет, когда он просто коснется моей обнаженной плоти?

– Дьявол, Регина, я сейчас сдохну.

Подхватывает на руки, под ягодицы, торопливо куда-то несет, в моей голове туман, тело напряжено, любое его прикосновение вызывает еще большее желание.

– Сними все, хочу тебя видеть.

Дергает за молнию на спине, она поддается лишь с третьего раза, платье летит к ногам, снимаю кеды. Рву пуговицы на его рубашке, хочу касаться кожи, чувствовать его всего.

Хочу забыться на время, потому что невыносимо жить в вечном голоде по этому мужчине и воспоминаниях. Ничего не могу с собой поделать, понимая, что он предатель, страшный человек, растоптавший мою любовь, женатый, а у меня самой есть жених.

Искушение, наказание, боль.

Я готова сорваться в свой грех добровольно, потому что устала бороться и сопротивляться самой себе. Может, это все гормоны и сексуальный голод, но все, что сейчас происходит, такого за семь лет не было со мной.

Заходящее солнце освещает комнату и наши обнаженные тела, меня всю трясет, нервно облизываю губы, Матвей стал еще шире в плечах, под кожей играют мышцы, мне страшно смотреть в его глаза.

– Ты невероятно красивая.