Цена твоей (не)любви (СИ)

Не знаю, зачем вообще разговариваю с ней и приглашаю в квартиру. Сам не пойму, что за тяга такая, малолетка совсем, хоть и восемнадцать уже. Красивая, словно фарфоровая кукла, что продают в антикварных магазинах, такую красоту не каждый оценит и поймет.

А если не оценит, то разобьет вдребезги, и не склеишь.

Идем на кухню, молчит, лишь слышу ее прерывистое дыхание. Интересно, ее губы и сейчас вкуса яблока? Разливаю кофе по чашкам, в свой добавляю сливки, предлагаю Регине, кивает.

Отхожу к окну, опершись на подоконник, делаю небольшой глоток. В такую жару сердце готово остановиться, а я еще и пью кофе.

На Регине все то же платье, она смотрит на чашку, скользит по тонкому фарфору пальцами.

– Я маленькая совсем была, лет пять, наверное, сварила сама кофе, видела, как это делает бабуля. Поставила табурет, все сделала как надо, насыпала слишком много и выпила потом все это, как взрослая, коньяк добавила. Давление подскочило, странная реакция организма, говорят, чуть не умерла. Вот с тех пор кофе и не пью, можно, наверное, но я не хочу. Напилась.

Слушаю ее, и у самого сердце начинает биться чаще. Пора тоже завязывать с этим напитком.

И с этой девчонкой.

7

Его губы вкуса кофе, у меня наверняка поднялось в тот момент давление, и я готова была умереть от этого поцелуя. Пришла извиниться, рассказала глупую историю из детства, а он снова поцеловал.

Матвей сильными руками прижимал меня к себе. Наши языки снова соприкоснулись, я взлетала до самого солнца, готовая рассыпаться на осколки там, в вышине.

Сижу на подоконнике, в окно светит полная луна, вытираю слезы, вспоминая свой второй в жизни поцелуй.

Господи, какая же я глупая и наивная.

Матвей взрослый, он играет со мной, а я так хочу быть его игрушкой.

Сама не знаю, бестолковая чего желаю. Но он именно тот мужчина, которому я готова отдать всю себя, без остатка. Добровольно. Навсегда.

Дура.

Поцеловал и снова прогнал. В его глазах не было ничего, крепко сдавил плечи, отодвигая меня от себя. Опять одно слово «уходи», как собаке, чтоб шла на свое место.

Срываюсь на плач, кусая ладонь, глушу вой, что вырывается из груди. Звонит телефон, сначала не слышу мелодию, но потом отвечаю.

– Регина, я не разбудила тебя?

– Нет, мам, я не спала.

– Что с голосом? Ты плачешь? Что случилось?

– Ничего. У нас жара ужасная, просто устала.

Вру матери, слышу на заднем фоне шум, голоса, у нее наверняка очередная презентация модной коллекции или фотосессия для журнала. Светская жизнь бывшей манекенщицы, а теперь владелицы собственного агентства кипит и бьет ключом.

– Регина, я настаиваю, чтобы ты приехала ко мне, Италия прекрасна, у тебя каникулы, ты не обязана сидеть около выжившей из ума старухи.

– Мам, не начинай. Я все равно не приеду. Через несколько дней юбилей фирмы и день рождения папы, я бы хотела, чтобы приехала ты. Папе будет приятно.

Мои родители – это больная тема, они вроде вместе, но всегда врозь. Бабуля права, наверное, не стоило отцу влюбляться в манекенщицу и обещать ей целый мир. Но в этом весь мой отец, таких мужчин нет больше, ради любимой пойти против семьи и делать все возможное, чтобы она была счастлива.

Мне жалко его, а иногда хочу, чтобы он встретил хорошую женщину, которая будет его по-настоящему любить. Ладно, пусть не любить, но быть рядом, поддерживать, помогать, а еще я хочу, чтобы мой мужчина был именно таким, как отец.

Но, скорее всего, будет совсем иначе.

– Ты знаешь, милая, я не могу, у нас полный аврал, столько съемок, а еще я буду на обложке одного популярного журнала о моде. Ну конечно, статья о моей команде и наших успехах и планах.

– Мам… ты знаешь, кажется…я...

– Подожди секунду, – слышна итальянская речь, мама отвечает, смех, звон стекла. – Извини, дорогая, мне надо бежать, я завтра наберу обязательно, и подумай о поездке. Целую свою прекрасную девочку.

Я хотела сказать ей, что встретила мужчину и, кажется, влюбилась. Кому мне еще об этом говорить? Сжимаю телефон, снова плачу, вытирая слезы. Сидя на подоконнике, просто смотрю в окно, поджав под себя ноги.

Пространство давит и душит, хочется на улицу. Накинув кофту поверх майки с шортами, надеваю сланцы и тихо покидаю квартиру, чтобы не разбудить бабушку.

Но стоит выйти во двор, как яркий свет фар режет темноту и слепит глаза, зажмуриваюсь, машина проезжает мимо, и только тогда я понимаю, что это мой сосед сверху.

Борюсь с желанием вернуться домой и убежать вглубь площадки, выбираю второй вариант. Но делаю лишь несколько шагов, как меня зовут по имени.

– Регина, можешь не прятаться.

– Я не прячусь.

– Куда собралась в такое время?

– Это не ваше дело.

Не хочу его видеть, прогнал ведь меня. Матвей быстро оказывается рядом, на нем черная футболка, джинсы, смотрит, ждет ответа.

– Так куда ты собралась? Разве приличные девочки гуляют в это время суток, да еще в таком виде? Что скажет бабушка?

– Я повторяюсь, это не ваше дело, куда я пошла. – Не понимаю, откуда во мне столько смелости, но за эти несколько дней надоело такое отношение.

– Не мое, говоришь?

– Да, вы меня прогнали, я ушла. А куда, вас не должно волновать.