Цена твоей нелюбви. Я к тебе не вернусь (СИ)

Я смотрю на них в отражении зеркала, которыми мы окружены со всех сторон. Так и хочется отвести взгляд от матери девушки, но у меня не получается. Наверное, такой должна быть настоящая и любящая мать, которая будет горой стоять за своего ребенка. Отстаивать его выбор. Поддерживать во всем. Жаль, что моя оказалась не такой. Ей абсолютно плевать на меня. На тот факт, что Альпарслан изменял мне все три года нашего брака. По ее мнению я должна была молча сидеть и продолжать жить с ним... Терпеть, как и по всей видимости и многие другие из наших родственников.

Но ей и этого было мало. Она еще и отцу черт знает что наплела. Боюсь представить, с какой интонацией на тот момент мама это подносила. Возможно, она просто боялась за брата и была уверена, что кроме Альпарслана ему никто не поможет... Скорее, все вкупе. Ведь будь все иначе с нашим разводом с Альпом, семья Чакырбейли стала бы врагом семьи Юсуповых.

Да, мамуль, к сожалению, я для тебя не имею никакого значения. А вот брат... Он для тебя куда важнее, раз о нем ты печешься.

Да только мама не учла: Альп давно строил планы, как со мной развестись. И нашел отличный способ заключить со мной сделку, которая выгодна обеим сторонам.

Он избавляется от меня, получив мою подпись в документах о разрыве брака. А я... Я всего лишь буду продолжать жить, уверенная, что с моей семьёй все в порядке.

— Успокойся, я все решу! — заверяет женщина, слегка улыбаясь. — Дочку в обиду не дам! И сделаю все, чтобы она была счастлива.

Уже выйдя на улицу, на свежий воздух, я судорожно глотаю ртом кислород. Хорошее настроение летит к черту. Прогнать из головы мысли о матери не получается до того момента, пока я не доезжаю до рабочего места. Благо, тут атмосфера настолько уютная и благоприятная, что удается полностью сконцентрироваться на работе.

— Молодец. Во вчерашних документах нашла всего две небольшие ошибки. Но это некритично вовсе, — хвалит меня Тамара Сергеевна, едва я сажусь за рабочее место и не включаю компьютер.

Она — правая рука Руслана, которая на протяжении двух недель просвещает меня в суть дела и делает это максимально лояльно. — Руслан Игнатович был прав, когда говорил, что ты умная девушка и быстро освоишь навыки новой работы, — продолжает Тамара Сергеевна.

— Бросьте, — отмахиваюсь я, пряча взгляд. То, что шеф был настолько уверен во мне — действительно смущает, но в то же время по телу разливается тепло. Не каждому суждено работать в такой компании и тем более иметь такого босса, который уверен в тебе на все сто процентов. — Это же несложно. Тем более, вы все объясняете очень хорошо.

— Не будь такой скромной, Дарина, — чувствую, как она улыбается. — Ладно, я ухожу. Кстати, в серой папке есть документы. Рассмотри их до двух, потому что в три ты поедешь домой.

Женщина встаёт со своего места и направляется к двери, прижимая к груди красную папку.

— Почему в три? — мой вопрос летит ей в спину. Но Тамара Сергеевна лишь пожимает плечами и выходит из кабинета. Однако дверь не успевает закрыться — в помещение заходит Руслан.

Он как всегда в безукоризненном костюме тройке вышагивает вперед и останавливается близ моего стола.

— Доброе утро, Дарина, — здоровается он, впиваясь в мое лицо пристальным взглядом. — Доделай сегодняшние задания до обеда. Потому что после ты мне будешь нужна. Ты поедешь пораньше домой и подготовишься. Вечером состоится важная встреча в элитном ресторане, где ты будешь присутствовать вместе со мной.

Он не спрашивает, хочу ли я. Он вообще ничего не спрашивает. Лишь ставит перед фактом.

Глава 28

Не понимаю причины, по которой я улыбаюсь. То ли настроение с утра благоприятное, то ли шеф на меня так влияет. Совершенно необъяснимое явление. Но моих чувств он кажется не разделяет.

— Знаю, что поздно сообщил, — нахмурившись произносит. — Самому буквально пятнадцать минут назад сказали. Иначе рано утром позвонил бы и тебе не пришлось бы приезжать сюда, — он разводит руками в стороны, не сводя с меня своих темных глаз.

— Да ничего страшного.— отмахиваюсь я. — Готовой быть к шести?

— Так точно, — Руслан явно расслабляется.

Он, наверное, подумал, что я... Откажусь? Да только не в моих это правилах, хоть и смена обстановки на меня влияет по разному и я порой забываюсь от непривычки в опыте общения с мужчинами, но все же прекрасно понимаю, что работа есть работа.

— Я поняла вас, Руслан Игнатович, — соглашаюсь тут же. — Буду готова к шести.

Руслан сначала выгибает бровь, тем самым будто спрашивая: «Снова решила выкать?». Ведь он не раз объяснял, что наедине можем отбросить формальности, однако я не могу так. Все же воспитание никто не отменял и субординацию тоже.

Около минуты он сканирует меня взглядом, а затем подавив усмешку, которая вовсю рвалась наружу, уходит, оставив меня наедине с самой собой. И с мыслями о матери... После той сцены в лифте, отчего вновь накатывает грусть и тоска. Возможно потому, что боюсь того, что повторю судьбу своей матери. Перейму у нее модель поведения.