Цена успеха, или Женщина в игре без правил

— Конечно, жены твоих друзей ходят в халатах, ведь они нигде не работают. Их мужья обеспечивают.

Если бы ты меня обеспечивал, я бы, может, тоже засела дома и занималась домашним хозяйством.

— Да ты в жизни не засядешь дома! У тебя натура совсем другая. А уж если говорить об обеспечении, то я бы вполне мог тебя обеспечить. Кто виноват, что у тебя запросы такие? Уменьшила бы свои запросы, и все было о'кей.

— Ах, ты бы меня обеспечил! — издевательски парировала я. — Какую жизнь ты мог бы мне предложить? Разве мы бы с тобой в Тунис поехали? А если бы и поехали, то в самый дешевый отель и то раз в три года.

На этот раз Артур взорвался:

— Раз в год мы бы вполне смогли с тобой куда-нибудь слетать!

— Бери гея с огромным трудом.

— Только не обязательно лететь в те отели, которые любишь ты. Ну и что здесь хорошего?

— Где?

— В том отеле, куда ты меня привезла.

— Тут прекрасный сервис и прекрасное обслуживание.

— Подумаешь, отель для особо важных персон…

Подумаешь, цветами и шампанским встретили… А мне все равно, в каком номере спать и что есть. Я просто приехал к морю. А условия — это так, чушь собачья.

Ну и что из того, что здесь публика пафосная? На кой черт она мне сдалась? Ходят все, как петухи ряженые Морды Друг от друга воротят. Тут даже одна фотография на заказ десять долларов стоит. Я бы тебе за десять долларов столько фоток сделал, тебе и не снилось!

— Извини, Артур, но для меня это очень важно.

В отличие от тебя, я не могу есть что придется и жить где придется. Я останавливаюсь только в самых дорогих и престижных отелях.

— Откуда в тебе это? Ведь ты родилась в обычной семье…

— Не знаю, но это у меня в крови. Если ты не сможешь мне дать того, что я хочу, то не мешай мне делать это самой. Я смогу дать себе все сама. Я не хочу надевать юбку с китайского рынка, и я никогда ее не надену.

— Ну, а зачем покупать юбку за те безумные деньги, за которые ты покупаешь? Зачем тебе столько дорогого шмотья? Ты все равно его за всю жизнь не переносишь!

— А это уже мое личное дело. Когда-то у меня была всего одна приличная юбка и всего одна приличная кофта. Мне было стыдно ходить на дискотеки и общаться со сверстниками, потому что они меня всегда спрашивали, почему я постоянно одета в одно и то же. Ты не можешь представить, как меня это угнетало. Тогда я брала краситель, клала кофту в тазик и перекрашивала ее в другой цвет. Затем точно так же перекрашивала юбку. Сейчас все это в прошлом. И я могу себе позволить то, что хочу. Я ЖЕНЩИНА, и у меня будет столько вещей, сколько мне будет нужно.

— Тогда тебе нужно было выходить замуж за нефтяного короля или банкира. — В голосе Артура вдруг появилась какая-то ненависть. — Или что, такой вариант не подвернулся?

— Не подвернулся, — совершенно честно ответила я. — Я вышла замуж за тебя, и все, о чем я тебя прошу, это мне не мешать. Я все тяну сама, и ты никогда не сделаешь меня простенькой бабенкой, непривередливой в пище и в одежде, которой не нужны ни курорты, ни приличные рестораны. Я никогда не буду встречать тебя в домашнем халате и не буду радоваться сетке картошки, булке хлеба и палке колбасы.

— Ну, что ж ты совсем все утрируешь?! — взбесился Артур. — Я могу не только хлеба, но и икры красной принести.

— По праздникам, — поправила я Артура. — А я люблю есть красную икру не только по праздникам.

И я хочу обеспечить достойное будущее нашему ребенку. Твои возможности не соответствуют моим потребностям Поэтому я прошу тебя еще раз — не мешай мне, потому что та жизнь, которую ты можешь мне предложить, мне не нужна.

— Да так живут сотни московских семей!

— Я не хочу жить так, как живут сотни московских семей! Не хочу! Это не тот показатель, на который нужно равняться.

— Вся твоя жизнь пройдет в погоне за деньгами, — проговорил Артур с еще большей ненавистью.

— Пусть. Я думаю, что, когда мой ребенок вырастет, он будет мне благодарен.

— Я думал… Я думал, что ты родишь ребенка и станешь покорной.

— Я никогда не стану покорной.

— Я думал, что ты будешь сидеть дома с ребенком, я буду тебе помогать, а самое главное, что мы постоянно будем вместе.

— А что же мы тогда будем есть, если мы оба будем сидеть дома и друг друга любить?

— Да что ты все на материальную сторону переводишь? Я говорю тебе о чувствах. Я о высоком.

— А я о земном. Мы не сможем накормить ребенка нашей любовью.

— Да найдем мы деньги на детское питание и на памперсы там разные! Без картошки и капусты сидеть не будем.

— Я не хочу сидеть на картошке с капустой, — проговорила я сквозь слезы и в который раз попыталась взять себя в руки. — Я слишком много на ней сидела в детстве…

На минуту я вспомнила слова своей мамы, которая говорила мне о том, что, как бы я ни рвалась вверх, Артур обязательно будет тащить меня вниз.

И если он хотя бы раз затащит меня в свое болото, то мне будет очень трудно из него вырваться. Как же мама была права. Как же права…

— Ладно, Любовь, что мы с тобой ссоримся? Мы же так сильно любим друг друга. Когда родится ребенок, ты сама все поймешь. Что бы ты ни говорила, я все равно тебе крылышки пообломаю.

— Прекрати.

— Прекращаю.