Цена Веры

"Одно утешение, Джез. Большинству чиновников явно ещё неуютней, чем тебе". Она заметила магистрата Рурина, который старался не смотреть на неё. Всё своё внимание он направлял на императрицу, как и полагалось в её присутствии.

– Она показала исключительную силу и отвагу, сражаясь, чтобы спасти наших граждан от неминуемого рабства, – продолжала императрица громким, чистым, недрогнувшим голосом, хотя и была ещё такой юной, и обращалась к таком огромному количеству людей. Джез не сомневалась, что выпрыгнула бы из ближайшего окна, окажись она в положении императрицы. Она поблагодарила безымянных Богов, что обращаться к публике в присутствии императрицы считалось неуместным, иначе её заставили бы произносить какую-нибудь речь собравшимся.

– Мы жалуем ей титул Да Чи и все права, привилегии и ответственность, ему сопутствующие.

"Чудесно, очередной титул. Нынче их у меня целая коллекция". Судя по охам некоторых чиновников и восторженным крикам простолюдинов, Джез решила, что титул этот весьма значительный, хотя она его никогда раньше не слышала, и никто с ней этот вопрос не обсуждал. Какие бы привилегии и ответственность она сейчас не получила, можно было с уверенностью сказать, что она их не желала и не заслуживала.

"Джез, они слишком это всё раздувают. Что-то здесь не так". Она начинала притягивать множество злобных взглядов от чиновников, и они уже не трудились даже скрывать их. Никто не заговорил бы из-за страха перед репрессиями императрицы. Сейчас чиновники стояли перед публикой, и любой, кто стал бы спорить с юной правительницей, скорее всего, оказался бы проткнут мечом из драконьей кости. Но Джеззет не могла избавиться от ощущения, что императрица нарисовала на ней мишень, в которую будут целиться все чиновники.

Остаток утра был куда меньше насыщен событиями и тянулся медленно. Джеззет легко могла сидеть спокойно часами напролёт – Юрий в качестве тренировки заставлял её делать куда худшее и намного дольше, но определённо это был тупой способ тратить время. Оказалось, что трудно не задумываться о своём, и, как только её воля ослабевала, проклятый разум соскакивал прямиком на мысли о Танкуиле.

Она раздумывала о том, чем он занят, где он, и нашёл ли уже ведьму. Но более того она размышляла о том, думает ли он сейчас о ней, скучает ли по ней так же, как она скучает по нему.

Джез осмотрела громадный зал. Как обычно, чиновников было множество. Много ещё оставалось и простолюдинов, хотя из низших классов никого – им также полагалось стоять на коленях, но их статус не давал им роскоши циновки. Императрица сидела на своём костяном троне, за её спиной возвышалась огромная дракониха, а справа сидел Драконий герольд.

"Дрейка здесь нет". Джез поняла, что это расстроило её немного сильнее, чем ей бы хотелось. Она уже привыкла к присутствию щеголеватого пирата, и ей уже почти нравились их совместные развлечения посреди сурового формализма двора императрицы. Они делились невысказанными шутками при помощи улыбок и закатывания глаз, и хотя она никогда не стала бы ему доверять, но считала его одним из немногих своих союзников в Соромо. В конце концов, он оказался далеко не таким плохим, каким его рисовали все байки. Она раздумывала, где же он, и почему его нет на приёме. Если императрица и возмущалась его отсутствием, то ничуть этого не показывала, но Джез могла себе представить, что девушка тоже испытывает некоторое смятение чувств.

Незадолго до полудня дракониха императрицы оповестила о завершении собрания. Чудище, которое до этого казалось спящим, мрачно заурчало, а потом рявкнуло. Императрица кивнула и предложила всем выйти. Джеззет, поднявшись, отметила, что магистрат Рурин и ещё двое помедлили, несомненно, собираясь в тайне перекинуться словечком наедине с императрицей. Она фыркнула от смеха и быстро направилась к выходу. Некоторые простолюдины, которых охрана заставляла не сходить с места, пока не вышли вышестоящие лица, зааплодировали ей, когда она проходила мимо. Джеззет ускорила шаг, чтобы убраться подальше от их благоговейных взглядов.

За дверями огромного зала она увидела ожидавшего её Драконьего герольда. По-прежнему одетый в свои доспехи из костей дракона, он производил сильное впечатление, и снова Джеззет почувствовала желание испытать себя против него в поединке. Он отвёл её в сторону, в маленькую комнату с низеньким столиком и циновками по обе стороны от него. Как и большинство комнат в Соромо, эта отделялась от остальных лишь маленькими бумажными полотнами.

Драконий герольд сел на одну из циновок и махнул Джеззет на другую, а затем заговорил приглушённым голосом.

– Вы теперь Да Чи, – сказал герольд.

– Значит, любезности пропускаем? Что ж, тогда да, похоже на то. А что именно это означает?

Герольд нахмурился, очевидно, пытаясь выбрать подходящий термин.

– Драконий друг.

Джеззет изогнула бровь.

– Я знаю лишь одного дракона, это дракон императрицы. Сомневаюсь, что мы друзья, и уж точно не в прямом смысле этого слова.