Цена власти

О масштабах космической войны можно только гадать. Но речь идёт о схватке на уничтожение. Как и следовало ожидать, уничтожение вышло взаимным. Предания менгов пестрят описаниями сожжённых миров и морями пролитой крови. Что, кстати, объясняет, почему у менгов не было связи с метрополией. Хуже того: связь и поддержка не предусматривались вовсе.

Если я правильно реконструировал историю, то космическая война поставила перед менгами проблему выживания, как вида. Стремясь элементарно уцелеть, менги пачками отправляли корабли с поселенцами наугад. Нашли годную для жизни планету – повезло. Не нашли – полетели дальше.

На Миреме менги не долго наслаждались миром и одиночеством. Прошло совсем мало лет, как в звёздную систему Геполы прилетели люди.

А теперь самое приятное во всей этой мрачной истории – Вем-защитник выполнил свой долг. То, что менги скатились до медного века – его прямая заслуга.

- И что же он такого наделал? – рассказ невероятно заинтриговал Яна, от былого кислого выражения на лице не осталось и следа.

- До появления людей, - Сергей вновь глянул в берестяной лист, - менги построили всего один и уже легендарный город Дойланд. Как не трудно догадаться по описанию катастрофы, он исчез под шляпкой ядерного взрыва. Вместе с Великим князем, то есть правителем, погибла учёная элита, промышленные мощности, учебные заведения и хранилища. Из-за радиоактивного загрязнения местности менги оставили много освоенных земель. Фактически, им пришлось начинать заново.

- Подожди, подожди, – встрял Андрей. – Получается: менги сложили все яйца в одну корзину? Глупость какая-то.

- Вот, вот, – согласился Сергей, - и я так подумал. Но, если прикинуть, автономная колонизация новой планеты в условиях тотальной космической войны – авантюра, да ещё какая. Будь эскадра людей по сильней, то она стёрла бы колонию менгов в радиоактивную пыль. Образно выражаясь, люди перевернули бы все корзины с яйцами. Но этого не произошло. Думаю, в первую очередь менги рассчитывали на тайну местонахождения колонии. В главном они оказались правы – колония выжила. Но я продолжу.

В настоящее время менги находятся в медном веке. До первобытного строя они не опустились, но и полноценного рабовладельческого государства у них нет. Что-то среднее.

Лично свободные крестьяне большими общинами обрабатывают землю. Часть полей заливает Акфар, часть менги орошают. В целом хозяйство носит натуральный характер. Всё, что нужно, крестьяне делают сами. Развитой торговли и денежного обращения нет. Хотя… - Сергей пробежал глазами по листу, - деньги, ну и торговля соответственно, полностью не исчезли. Если я правильно понял Дрира, у менгов всё же существует сословие купцов.

В горах Ануб добывают медь и некоторые виды камня. Кстати! Там же, в огромной низине, на ещё более огромном плато находится Благословленная долина. Уже после налёте людей сквозь низкий хребет менги пробили канал и оросили долину. Дрир с телячьим восторгом рассказывал об этом инженерном чуде древних, хотя сам в Долине никогда не был. В любом случае, менги получили огромное количество великолепных земель. На самых низких полях выращивают рис. На тех, что выше: ячмень, рожь, пшеницу. А ещё выше разбиты сады и виноградники.

У входа в Благословленную долину менги построили новый город великолепный и ослепительный Лемай. Столица, где живёт Великий князь и члены Совета благородных. Там же главные культовые сооружения менгов и, конечно же, ремесленники.

Общество менгов разделено на два класса: простолюдины – рабочая скотинка, и благородные – угнетающая верхушка. Происхождение играет очень важную роль, движения по социальной лестнице практически нет. Но и замкнутых каст то же. Дрир рассказал, как в соседней деревне благородный взял в дом простолюдинку, а потом официально женился на ней. Сын простолюдинки стал благородным и в настоящий момент правит той деревней.

А вот рабы у менгов всё же есть. Как несложно, это люди, но их крайне мало. В сельском хозяйстве их не используют вовсе. В основном прислуга и наложницы. Молодые женщины и девушки стоят очень дорого. По словам Дрира, всего пять юных рабынь покрыли бы все расходы на экспедицию. Но о разбитом нами отряде чуть позже.

Особенно долго и настырно я расспрашивал Дрира о том, есть ли у них менги в рабском состоянии. Он долго не мог понять, чего собственно я от него хочу, но потом всё же сообщил, что нет. Как я понял, эксплуатация простолюдинов носит патриархальный характер. Крестьяне буквально боготворят своего благородного, считают его прирождённым вождём и сами идут к нему за справедливым судом, советом и даже за помощью. Вокруг полно земель, так что все недовольные властью просто убегают на новые земли.

Так, кстати, появляются независимые поселения. Та самая деревня, до который мы доплыли, как раз такая и есть. Живущие в ней менги не платят Великому Князю никаких налогов. Своего благородного у них нет. Как мне кажется, центральные власти терпят подобные вольности по вполне банальной причине – не могут до них дотянуться.