Цена власти

Как и следовало ожидать, в свете благословенного огня возвращенцы с того света не кажутся злыми порождениями ночи. Имеющий глаза да увидит, что ни рогов, ни хвостов у них нет. Наверняка за пределами освещённого круга столпился весь род. Главное, чтобы палить из луков не начали. Шаман рода, как и положено главному посреднику между миром живых и миром мёртвых, первым вышел к друзьям:

- Охотники Ансив, Ягис и Саян, по прозвищу Умелец, погибли пятнадцать дней тому назад.

- Чёрт побери! – воскликнул Ягис. – Быть того не может!

- Заткнись, – зашипел Ансив. – Нашёл кого поминать.

На встречу с пришельцами шаман оделся по полной форме: на плечах меховая накидка, густо утыканная совиными перьями. На поясе связки амулетов из кости, камней и кусочков потемневшего дерева. В левой руке большой бубен, а в правой колотушка из берцовой кости оленя.

Саян, строго глянув на Ягиса, снова обратился к Большому мху.

- Уважаемый Фад. Двенадцать лет назад Великий Создатель послал нас в этот мир. Точно так же сегодня днём мы вновь появились на вершине Утёса. Мы замёрзли, проголодались. Какие тебе нужны доказательства?

Не даром утус Фад является Верховным Шаманом племени уже много лет. Логика на него действует. Сделав пару шагов на встречу, шаман стукнул колотушкой по бубну и нараспев приказал:

- Умелец! Если это действительно ты! Встань и подойди ближе!

Встречать людей с того света старому шаману не приходилось. Большой мох напуган до полусмерти, но держится очень хорошо. От его решения зависит всё. Буквально всё. Саян невольно поёжился. В спину, словно гвозди, ткнулись сотни глаз и десятки натянутых луков. Выполняя приказ, Саян подошёл ближе.

- Сядь на землю, – последовал новый приказ.

Саян с трудом подавил глупое желание разыграть шамана. Старик и так натянут, как тетива на арбалете. Да и сородичи в темноте вокруг костра нервничают. Подогнув колени, Саян присел возле шамана.

Несомненно, Большой мох очень храбрый человек. Но… Всё равно заметно, как дрожат кончики его пальцев. Старый шаман вытянул руку и осторожно, словно до раскалённого камня, дотронулся до шеи.

Тёплая кожа и удары сердца заметно успокоили шамана. По представлениям первобытных людей, нежить на ощупь должна быть очень холодной и уж тем более у неё не должно быть живого сердца. Чтобы окончательно удостовериться, Большой мох извлёк из недр меховой накидки деревянную коробочку. Из-под крышки мелькнула синяя глина.

Что за символ утус Фад выводит на лбу – не видно. Но, по движению пальца, догадаться не сложно – звезда с тремя закруглёнными лучами, символ Великого Создателя.

Без прежней дрожи в коленях Большой мох сделал шаг назад. Теперь даже самая замаскированная нежить должна рассыпаться в прах. Магия, обращённая к Великому Создателю, самая сильная. Против неё не устоит ни одно порождение ночи. Даже Хессан, физическое воплощение вселенского зла, тут же уберётся обратно в ад. Такова безграничная сила Великого Создателя.

- Утус Ягис, ваша очередь, – к Большому мху вернулась былая уверенность.

Нарисовав последнюю звезду Великого Создателя на лбу Ансива, шаман торжественно объявил:

- Люди рода Мудрой Совы! – звуки бубна поплыли над центральной площадью. – Это действительно уважаемые Ягис, Ансив и Саян. Великий Создатель вернул их в наш мир живыми и здоровыми. На них нет печати зла.

Заявление шамана прозвучало, как стартовый выстрел. Из темноты тут же высыпал весь род. Возбуждённые сородичи едва не сбили с ног. Каждому, непременно каждому хочется потрогать, пощупать нежданно, негаданно воскресших друзей, убедиться лично, что они на самом деле живые и тёплые.

- Саян, – холодные руки обвили шею. – Ты… вернулся.

Инса, рыдая на взрыв, ткнулась лицом в грудь. Саян, едва сдерживая слёзы, обнял любимую женщину, склонился над ней и нежно прошептал:

- Да, родная, я вернулся. Я не мог, не имел права оставить тебя.

Саян долго успокаивал супругу, шептал ей нежные слова и гладил по растрёпанным волосам. За две недели Инса заметно постарела. На лице появились глубокие морщинки, а волосы посеребрила седина. Как хорошо, когда на этой грешной земле есть кто-то, кто искренне, от всего сердца, любит тебя.

- Отец! Великий Создатель, ты – вернулся! – из толпы возбуждённых сородичей вынырнул Иссаам.

- Да, сынок, - Саян обнял Иссаама правой рукой. – Как ни странно, но это так.

- Столько, столько дней прошло! – Иссаам с трудом нашёл нужные слова. – Утус Остом нам всё рассказал. Он единственный, кто вернулся. Да мы и сами на следующий день ходили на то место. Странно очень: где был лес, появилось огромное круглое озеро. Деревья как ножом порезало: где вершины нет, где ствол будто откусан. А недалеко от берега большая лодка менгов по полам разрезанная…

Остом!

Имя сородича вспыхнуло в голове огненными искрами. Остом, Остом – один из семи охотников, которые сопровождали их в том злополучном походе. Он единственный сумел вернуться? Саян, отпустив сына, но по-прежнему обнимая рыдающую супругу, спросил:

- Подожди, Иссаам, что именно рассказал вам утус Остом?