Цена волшебства

– Значит, говорите, все узнают, что мы с Иркой ведьмы, – задумчиво повторила она. – Сожгут, говорите. – Она повела пальцем вдоль газетных объявлений. – Что тут у нас? Ага, знахарка Марфа снимет сглаз, наведет порчу. Вот еще, матушка Пелагия, белая ведьма. Не в том смысле, что не африканка, а в том, что зла не делает. Маг Ибрагим, знаток черной, белой и японской магии. Желтой, наверное. Ну так о чем вы собрались рассказать, а, Владимир Георгиевич? – поинтересовалась Танька, мгновенно вспомнив имя-отчество бизнесмена.

– Эти все, в газетах, не настоящие! – чувствуя, что теряет почву под ногами, Иващенко перешел в наступление. – А вы на метлах летаете!

– Да неужели? – делано изумилась Танька. – Ну пойдите, расскажите кому-нибудь. Знаете, что завтра ваши бизнес-партнеры говорить будут? – Подделываясь под мужской голос, Танька пробасила: – «Слыхали, Иващенко девочек на метлах видел!» – «А мальчиков с рожками и вилами еще нет? Ничего, скоро и они подоспеют».

Краска бросилась бизнесмену в лицо.

– Между прочим, твоя подружка мне кое-что должна! Она меня убить пыталась!

– Это вы ей должны! Она вам жизнь спасла! – возмутилась Танька.

– Где это написано? Свидетели где? – хмыкнул бизнесмен.

– А где написано, что она пыталась вас убить? Доказательства, протокол? – передернула плечами Танька.

Бизнесмен мгновение помолчал, переваривая свое поражение.

– А еще говорят, что дети милые и добрые существа, – наконец вздохнул он.

– И еще говорят, что мы наивные и доверчивые и нас легко обмануть, – парировала Танька.

– Так мне не нужно разыскивать его пропавшие деньги? – Ирка повеселела, расцвела улыбкой, с благодарностью глядя на Таньку.

И тут же улыбка увяла на ее лице, потому что подруга вдруг выдала нечто совершенно неожиданное:

– Может, и нужно. Если, конечно, господин Иващенко перестанет валять дурака и начнет говорить дело. – И Танька деловито уселась за столик под яблоней, мимоходом бросив бабке: – Там, кажется, новый сериал начинается. Мама говорит, интересный.

– Та я знаю! – буркнула бабка. С тех самых пор, как от Танькиного прикосновения заработал отключенный за неуплату телефон, злить Иркину подружку бабка опасалась. Вдруг дармовая связь опять отключится? – А ось цей – он без мэнэ Яринку не обидит? – подозрительно косясь на Иващенко, поинтересовалась бабка.

– Ни в коем случае, – твердо заверила Танька. – Владимир Георгиевич сейчас с нами кое-что обсудит и поедет. Правда, Владимир Георгиевич?

Словно завороженный, Иващенко кивнул.

Неуверенно оглядываясь, бабка двинулась обратно к дому.

– Компот, господин Иващенко? Вишневый, сливовый, яблочный? – поинтересовалась Танька тоном, каким бизнесмены в сериалах спрашивают у своих партнеров: «Вам чай, кофе?»

– Вишневый, – выбрал бизнесмен, и Танька через плечо обронила:

– Вишневый, пожалуйста.

Ирка не сразу поняла, что подруга обращается именно к ней.

Подавив возмущенный вопль «Я тебе не секретарша!», Ирка поднялась и только мрачно буркнула:

– Вишневого нет, весь выдули.

– Тогда сливовый, – согласилась Танька. – Да вы присаживайтесь, Владимир Георгиевич. Побеседуем. А ты лук убери, – бросила она Богдану. – Не то еще господин Иващенко скажет, что мы его к соглашению вынудили. Под дулом пистолета.

– Почему под дулом? – переспросил Богдан, косясь на свой лук, у которого явно не было никакого дула.

– Если он скажет, что вынудили под стрелой лука, будет как с историей о ведьмах. Засмеют.

Когда Ирка вернулась из погреба с компотом (перелила из банки в кувшин, на поднос поставила, рядом четыре стакана – все как в лучших домах), переговоры были в самом разгаре. Танька небрежным жестом велела Ирке наполнить стаканы. Ирка стиснула зубы, но ссориться не стала, понимала – не время.

– Только, пожалуйста, не надо второй раз держать нас за лохов. Конечно, вы покроете все расходы, дорогой Владимир Георгиевич, куда денетесь. Это ведь вы к нам пришли, а не мы к вам, – с приторной любезностью цедила Танька, болтая компот в стакане. – Теперь давайте поговорим об оплате!

– Я ни в коем случае не держу вас за лохов, дорогая Татьяна… э-э…

– Николаевна, – надменным движением наклонила голову Танька.

– Дорогая Татьяна Николаевна! – с легкой насмешкой выдал Иващенко. Потом запнулся, одарил Таньку долгим взглядом, нахмурился, что-то припоминая, и уже другим тоном поинтересовался: – Погодите, а мы с вами вроде бы раньше встречались… На конкурсе детского рисунка, точно! Ваш отец, случайно, недвижимостью не торгует?

– Торгует, и не случайно, – отрезала Танька.

Иващенко помолчал, явно задумавшись. Потом сообщил:

– Много слышал о нем. И какую же оплату вы хотите получить?

– Думаю, 20 процентов от похищенной суммы будет в самый раз, – чуть побледнев от собственной наглости, выдала Танька.

Иващенко поперхнулся компотом.

– Сколько? Вы что, с ума сошли? Двадцать процентов? От пятидесяти миллионов долларов?

У Ирки перехватило дух, Богдан широко распахнул глаза, а Танька судорожно вздрогнула. Ирка подумала, что подруга, точно как Иващенко, тоже подавится компотом, но Танька только молча отставила стакан в сторону.