Цена вопроса

– Накануне смерти отец приезжал сюда, ко мне. Сидел на этой самой кухне. Тогда я и узнал, что землю они с женой пополам оформили. Слышала бы, какую я ему головомойку устроил! Для чего, говорю, всю жизнь горбатился? Чтобы невесть кому досталось? Думал, ударит меня. Он ведь про Азалию слова худого никому не давал сказать. А он посмотрел на меня и говорит тихо-тихо: «Скажи честно, что ты о ней думаешь?» Я как думал, так и сказал: гнилой человек, лживый. Улыбается, а глаза холодные. Взгляд неподвижный, змеиный.

– А папа? – севшим голосом спросила Карина.

– Что он… Смотрит на меня, глаза несчастные, молчит. Потом говорит: «Завтра поеду и оформлю дарственную на Каринку. Свою долю ей передам. Чтобы у них всё пополам было, если что». А ночью она звонит. – Голос его дрогнул, подбородок затрясся.

Карина стиснула зубы, сдерживая слёзы.

– Детка, послушай меня. Тебе нужно бороться с Азалией за имущество: и за квартиру, и за машину отцовскую. Тем более что это приобретено до брака с нею! Что касается земли, можно доказать, что его вклад при покупке был значительнее. У отца где-то лежат документы о продаже дачи, выписки из банка о закрытии вкладов, поищи потихоньку. У меня есть бумаги о продаже доли в бизнесе. Ты сможешь через суд доказать! Мы подключим юристов…

Карина никогда не видела его таким взбудораженным.

– Дядя Альберт, ну, что вы! Не волнуйтесь…

– Да не обо мне сейчас…Ты не понимаешь! Надо чётко продумать и разработать план действий. Я помогу!

Он ещё долго и горячо говорил, растолковывал, что и как ей следует сделать, убеждал пойти в суд. Она соглашалась, чтобы не расстраивать его, однако точно знала: судиться не станет. Слушала рассуждения дяди Альберта, но почти не вникала в суть. Азалия лишила папу всего: любимого дела, отрады-дачи и, в конце концов, отношений с единственной дочерью. Какой же властью над человеком надо обладать, чтобы заставить настолько потерять голову…

Впрочем, кому бы удивляться, но только не ей. Достаточно вспомнить Жана.

Одно радовало: в мае Азалия уберётся восвояси. Карина вспомнила их разговор с тётей Нелли перед её отъездом в Екатеринбург.

– Кариночка, я хочу тебя кое о чём попросить. Отнесись, пожалуйста, с пониманием. – Они вдвоём стояли возле подъезда: тётя улучила момент для разговора наедине.

– Конечно, а что такое?

– Знаю, ты не очень хорошо относишься к Азалии, но подумай: речь идёт о памяти отца.

– Что-то я никак не…

– Ты должна уважать его выбор! – тётя Нелли чуть возвысила голос, не давая ей договорить. – Он любил Азалию, она была его законной женой.

– Я понимаю. – Карина почувствовала, что начинает заводиться.

– Азалия – прекрасный человек, я просто не понимаю твоей неприязни. Надеюсь, с возрастом ты осознаешь, что думать надо не только о себе! – голос её крепчал, она говорила всё быстрее, волнуясь и, судя по всему, с трудом сдерживая негодование. – Она жила в этом доме с твоим отцом, сделала здесь прекрасный ремонт, к тому же её собственная квартира сдана до мая. В конце концов, она организовала папины похороны! И после всего этого ты что, предлагаешь ей жить на улице? Выгоняешь? Она только что похоронила любимого мужа! Это бесчеловечно! Неужели отцу бы понравилось…

– Стоп, стоп! – Карина помотала головой. – Я выгоняю Азалию на улицу? Когда это было? Мы с ней на эту тему и не разговаривали!

– Не будем спорить! Мы взрослые люди, к чему эти смешные оправдания. – Было очевидно: тётя Нелли не поверила.

– Подождите, это она вам сказала?

– Не нужно сейчас выяснять отношения. Ты девочка эмоциональная, но… Нужно вести себя достойно!

– Тётя Нелли! Я вам ещё раз повторяю, у нас и речи не заходило о том, где ей жить! – Это была чистая правда, но тётя скептически поджала губы. Карину затрясло от бессильной ярости. – Да что она себе позволяет, эта…

– Карина! Хватит! Люди кругом! – прошипела тётя Нелли. – Мне стыдно за тебя. Как ты себя ведёшь – уму непостижимо! Таскаешься за Азалией по пятам по дому! Выслеживаешь! Вынюхиваешь! Неужели ты действительно думаешь, что она способна взять чужое? У неё и так всё есть! Азалия даже сказала мне, что не собирается претендовать на долю в вашей квартире! Хотя по закону имеет полное право! Твоё поведение унижает и её, и, в первую очередь, тебя. Как ты сама не видишь!

Девушка потеряла дар речи. Что можно было возразить на такое? В этот момент дверь подъезда открылась и в проёме возникла Азалия. Она окинула родственниц цепким взглядом, мгновенно поняла, что к чему, и тут же сориентировалась:

– Девочки, что случилось? Вы ссоритесь?

Карина хотела было заставить Азалию при ней повторить враньё, которым она напичкала тётю Нелли. Но не тут-то было. Азалия не дала ей такой возможности. Тут же залилась слезами и, изобразив сильнейшее волнение, залопотала:

– Пожалуйста! Милые мои! Наиль ведь всё видит! Это против Бога, разве можно? Мы же родные! Если я виновата, простите меня! Кариночка, не нужно, девочка моя! Мы будем какое-то время жить вместе, так уж вышло. Я хочу, чтобы ты узнала меня получше. Ты поймёшь, я желаю тебе только добра! Я не такой плохой человек, как ты думаешь!