Цена вопроса

Для начала Диана позвонила своей старой знакомой. Катерина была врачом, да не простым, а начмедом, и могла помочь с больничным. Одно из преимуществ работы журналистом состоит в том, что ты по характеру деятельности сталкиваешься с огромным количеством разных людей. И с некоторыми из них завязываются приятельские отношения.

Не вдаваясь в подробности, она попросила Катерину выдать ей больничный лист. Дней на десять, если можно. Подруга заверила, что можно, и спросила, в чём дело: никогда раньше фальшивые больничные не требовались. Поколебавшись, она сказала, что ей нужно присмотреть за больной родственницей. А до отпуска – почти месяц. Катерина, добрая душа, предложила свою консультацию.

Диана, которая изначально не собиралась впутывать посторонних, обрадовалась этому предложению. Мало ли, в каком состоянии окажется к понедельнику Карина. Да и как она разберётся самостоятельно, что с ней делать? А Катя, мало того, что отличный профессионал, так ещё и не болтушка. На неё можно положиться.

– Катюша, спасибо! Неудобно тебя беспокоить….

– Перестань ты! Я на машине, приеду и гляну! Сколько лет родственнице? Сильно пожилая?

– Двадцать три. Или двадцать четыре.

– Да? – удивилась Катерина. – А я решила… Неважно. Что с ней такое?

– У неё… как бы тебе… что-то вроде депрессии. Она сирота, мать в детстве умерла, отец недавно, и у девочки какой-то ступор. Молчит, в одну точку смотрит. Короче, не буду тебе голову морочить, сама увидишь.

– Когда она у тебя появится? Завтра? Часиков в семь загляну. Заодно больничный привезу. Всё заполним, как надо.

Рассыпавшись в благодарностях, Диана повесила трубку. Что ж, одной заботой меньше. Даже двумя. На работу идти не надо, и врач осмотрит Карину.

Она позвонила Соне и выяснила, что та завтра собирается идти выписываться. Отлично: можно со спокойной душой «поболеть». Диана предупредила, что с завтрашнего дня не выйдет. По официальной версии, у неё приключилось очередное обострение хронического пиелонефрита. Про то, что у Дианы больные почки, знали всё, так что вопросов не возникло. Только сочувствие и пожелания выздоровления.

Теперь можно немного отдохнуть. Завтра будет трудный день. Да и последующие наверняка не легче. Она постаралась не думать о плохом и сосредоточиться на домашних делах.

Глава 6

Нет ничего хуже, чем ждать и догонять. Это правда. Диана проснулась в начале шестого. Распахнула глаза и поняла, что больше уснуть не удастся. Сходила в ванную, позавтракала, почитала…

Минуты тащились медленно, как никогда. Она знала, что Азалия уходит на работу около восьми. Когда уходит Жан, понятия не имела. Действовать собиралась наверняка. Занять наблюдательный пост возле собственной двери, убедиться, что любовники убрались из квартиры. Подождать. Мало ли, вдруг один из них что-то забудет и вернётся.

Была мысль позвонить каждому из них на работу, чтобы точно удостовериться. Но потом она отказалась от этой затеи. Позже оба могли вспомнить «контрольный» звонок. Кто знает, вдруг у Азалии настолько обширные связи, что она сможет проследить, кто и откуда звонил? Диана точно не знала, есть ли такая техническая возможность. Может, это только её фантазии. Но рисковать опасно.

В половине восьмого она поставила возле двери табуретку, уселась и стала ждать. Жаль, что окна не во двор! Не пришлось бы тогда караулить.

На лестничной клетке – четыре двери. Кроме неё, здесь жили три семейных пары. Пожилая чета Галимовых сейчас очень кстати поправляла здоровье в санатории. Отлично, потому, что Галимова была не в меру любознательной особой. А лишний сунутый не в своё дело нос мог серьёзно навредить делу. Так что лечитесь, голуби, лечитесь!

В квартире напротив проживала молодая семья с четырёхлетним сыном. Около семи утра Диана слышала оглушительный рёв, легко и играючи пробивающийся сквозь дверь с шумоизоляцией: Алёшу поволокли в садик. Обычно Дима (отличный парень – вежливый, с юмором) развозил на своей «Мазде» жену и сына, как он выражался, «по местам прохождения службы», потом ехал на работу. Алёшины вопли послужили сигналом, что и из этой квартиры не выглянет в неподходящий момент ненужный свидетель.

Оставались Суворовы из тридцать восьмой – муж, жена, тёща и дочь-подросток. Они, вроде, тоже отбывали на работу-учёбу примерно в это время. Дома оставалась только тёща, но она зимой перенесла инсульт и с огромным трудом поднималась с кровати, так что с этой стороны Диана неожиданного вмешательства не опасалась.

Без четверти восемь громыхнула дверь у Суворовых. В сторону лифта быстро простучали каблуки.

– Сашка, лифт держи! – пробасил глава семьи.

– Ладно, – врастяжку ответила девочка.

Послышалась возня, загремели замки. Дзынькнул подъехавший лифт. Раздалось мягкое шипенье дверей, приглашающе разъехавшихся в стороны. Сашка зашла в лифт и нетерпеливо позвала оттуда:

– Вы там скоро?

– Идём, идём, – торопливо отозвался женский голос.