Цена времени. Книга 3

— Значит, просто тати? — Усмехнулся Генрих и уже без толики страха посмотрел на детинец.

— Посуди сам: они вынесли из домов горожан все, что посчитали нужным. Сначала просто хлеб брали, а потом стали наглеть. Уводили лошадей, скот, набирали посуду и серебро. И кстати, ты заметил, что на улицах больше никто не лает?

Интерлюдия.

 Михаил.

Воевода Михаил стоял в башне детинца и наблюдал за тем, как в двух сотнях шагов, буквально на ровном месте, с невероятной скоростью встаёт лагерь. В изрядно поредевшем за последний день полку обстановка с каждой минутой всё больше накалялась. Из полноценной сотни человек, под командованием двух сотников, отправленных в город за добычей, от всего отряда вернулось лишь девять подранков. Но и они все поголовно были побиты, а двое, скорее всего, не доживут до следующего дня. Те же, кто был в сознании, запинаясь, говорили о страшном враге, который чëрный стеной буквально раздавил конницу слитными залпами ручных пушек. Когда же дело наконец дошло до рукопашной, у отряда не было ни шанса. Короткие сабли едва доставали до пехотинцев, умело орудующих необычными копьями.

Воевода и сам стал свидетелем разгромного поражения своих людей. Но, что самое главное, он почти наверняка догадывался и о том, кто привёл сюда всю эту ораву, что сейчас возводила лагерь чуть ли не под стенами детинца. Ему частенько доносили, что Григорий уж очень часто стал выезжать всей своей сотней из Новгорода в вотчину Александра в десяти верстах от города. Того самого Александра, что во время похода взял на себя шефство над армией и вывел её из шведских клещей, пока сам Михаил лежал с тяжёлыми ранами. Того самого, о котором всё чаще Михаил слышал очень необычные вещи. По началу он, конечно, не верил всем этим рассказам, но когда в кабаке по десять раз на дню обсуждают большую кузницу, на которой несколько сот крестьян по найму работают да своему владельцу огромную прибыль приносят, тогда даже самый недоверчивый задумается.

Михаил нервничал. Если каких-то три десятка пехотинцев, пусть даже с ручными пушками, обратили в бегство и почти полностью уничтожили полновесную сотню всадников, то что следует ожидать от трëх сотен таких вот, одетых в тëмные рубахи воинов? А в том, что противостоят ему именно опытные воины, воевода не сомневался. Да и выжившие описывали ему одетых в чëрное солдат исключительно как матëрых вояк, три аршина в высоту и два в ширину. Михаил больше склонялся именно к этому варианту, потому как тот, что доносили ему соглядатаи за Григорием, принимать вовсе не хотелось. Ну не может же сотня конников бежать, поджав хвост, от горстки отроков? Это наверняка какие-то иноземные наёмники. Вот только откуда у Александра деньги на несколько сотен бравых вояк?

Переживал воевода ещё и потому, что в детинце сейчас оставалось лишь четыре сотни человек, способных держать оружие и при этом верных ему. Семь десятков увёл с собой Григорий, а ещё сотня сейчас сидела в темнице, потому как не решилась перейти на сторону Михаила с самого начала. Большая же часть лошадей воинов полка были разбросаны по городу и сëлам, которые им принадлежат. Да и содержать столько лошадей в условиях осады было бы непросто.

— Михаил Иваныч, — Прервал размышления воеводы внезапно вошедший сотник. Михаил бросил на него раздражëнный взгляд. Тот самый хромой пьянчуга со шрамом на лице, которого Михаил поставил заместо действительно толкового воина. На нëм даже шлем смотрелся как нечто неуместное. Однако воевода лишь немного жалел о том, что ему пришлось избавиться от опытного вояки, ведь его место занял более лояльный ему человек. Хоть и без опыта.

— Что? — Глухо отозвался воевода.

— Что с этими делать будем? — Робея, спросил он, взглянув на лагерь и шмыгнул носом.

— Сколько у нас коней?

— Сто тридцать две, — Задумавшись, отозвался он. Михаил же продолжал наблюдать за лагерем. Там началась какая-то необычная суета, которая, впрочем, даже завораживала, потому как была вовсе не суматохой, а действием единого механизма. Уже через три минуты перед линией телег, выставленных перед лагерем, выстроились в три линии, растянувшись на добрые семь десятков шагов, если не больше того. Весь строй, за исключением центра, походил на сплошную серую стену. В центре же от чего-то воины были одеты исключительно в чëрное и лишь стальные шлемы блестели на весеннем солнце. Барабанный бой вдруг прекратился и вперёд выехало несколько конников, на первый взгляд безоружных, лишь с белым флагом на длинном древке.

— Чего это они? — Завороженно произнёс сотник.

— Переговоры хотят, — Сквозь зубы процедил Воевода, до бела сжав морщинистые кулаки. — Поднимай самых бравых в седло! Готовьтесь к бою.

Интерлюдия.

 Александр.