Цена времени. Книга 4 (СИ)

— Господин государь, во вчерашней облаве нейтрализован двадцать один мятежник. Из оных шестеро взяты живьем и благополучно доставлены! — Отчитался сержант, отдавая честь ударом правой руки в грудь.

— Отлично, гвардии-сержант! — От всей души поздравил я его. — Гвардейский десяток, объявляю всем вам благодарность за верную службу!

— Служим отечеству, — Улыбаясь, рявкнул отряд.

Я распорядился выделить ребятам три дня отпуска и щедрые премиальные за очередную успешную операцию. Пленные же незамедлительно отправились в места своего дальнейшего пребывания, где они долгие годы будут работать на благо нового государства.

Я не заметил, как солнце поднялось, а время неумолимо стало склоняться к обеду. За все это время сделал я не так уж и много: отправил повозку с пленными, посетил бараки, узнав, как дела у солдат и посидел немного в недавно построенном на скорую руку здании школы, которое являлось, по сути своей, пристройкой к одному из бараков. Здесь двумя большими потоками по пол сотни человек обучались гражданские дворяне-чиновники, которые уже осенью должны были отправиться во все концы подконтрольных мне земель и стать в них наместниками, контролируя и направляя налоговые поступления. Другая же половина, более склонная к военному ремеслу, должна была стать ядром офицерского корпуса: вместо ботаники они изучали артиллерийское дело и устройство ружей, вместо механики — тактику и стратегию, а учения о металлах и рудах полностью вытеснила усиленная физическая подготовка, разбавленная простейшей физикой и картографией. В общем, кадры решают все.

И вот, я как раз проходил по не очень широкому коридору учебного корпуса, как вдруг лицом к лицу встретился с молодым дворянином с эполетами военного курсанта.

— Господин государь, — Широко раскрыв глаза, встал в ступор парень примерно моего возраста. — Здравия желаю! — Он спешно отдал честь, все также неуверенно глядя мне в глаза.

— Курсант, а ты почему не на занятии? — Задал я закономерный вопрос.

— Дык это, господин государь, — Парень на мгновение замялся. — Учитель наш, господин да Винчи, пропал куда-то. У нас с ним занятие по механике быть должно, а его все нет и нет. Все курсанты уже на месте, да и отец Никон уже тоже латынь его толковать явился, ты не сомлевайся. А я вот, видишь ли, пошел найти господина учителя. — М-да, в который раз замечаю, что приятное слуху обращение в стиле Российской империи с примитивным русским «тыканием» абсолютно не сочетается. Надо как-то пытаться внедрять официальное обращение на вы, что-ли.

— Значит так, курсант, — Подумав, начал я. — Ты возвращайся в учебный зал, я к вам сейчас пошлю гвардейца, он с вами счетом или письмом займется. То, конечно, не механика, но все лучше, чем без дела сидеть. Задача ясна?

— Так точно, господин государь! — Серьезно ответил парень.

— Выполнять! — В такт ему ответил я, а сам быстрым шагом пошел к выходу.

Отправив одного из бойцов десятка моего личного охранения, который все время находился рядом со мной, на замену легендарному художнику и ученому, я вышел из учебного корпуса и быстрым шагом двинулся на поиски итальянца. Однако искать долго не пришлось: седовласый мужчина, прямо скажем, уже не молодого возраста, стоя на крепостной стене приставлял к башне, на которою он, по всей видимости перетащил что-то до этого и к которой уже была приделана небольшая дощатая площадка, длинную лестницу, держа в одной руке значительных габаритов предмет. Сказать наверняка, что это не представлялось возможным, однако от безумного и при этом гениального человека можно ожидать чего угодно.

— Господин да Винчи! — Окликнул я его, подходя к стене. — Позвольте спросить, чем это вы решили заняться вместо обучения курсантов? — Я говорил на смеси латинского и немецкого, но, как это обычно бывало, ученый без труда меня понимал и порой даже пытался односложно изъясняться по-русски. Впрочем, нам далеко не всегда удавалось понять друг друга без помощи Генриха или епископа Никона, которые, в отличие от меня, неплохо владели латынью. Сейчас же Леонардо лишь бросил на меня быстрый взгляд и, наконец забравшись на башню, стал с пол минуты возиться со своими изобретениями, которые он зачем-то водрузил наверх.

— Узрите, господин князь! — Наконец воскликнул он по-латински, подняв над головой похожий на широкую палку предмет. Именно на широкую, а не на толстую. — Восславьте прогресс и чудо человеческой мысли, ибо они раздвигают границы мира сего! — Леонардо в несколько быстрых движений раскрыл конструкцию и моему взору предстал действительно крайне интересный аппарат. Далее итальянец водрузил на небольшую площадку перед собой крупный мешок, явно чем-то под завязку забитый и, совместив две этих вещи, со всего размаху скинул с высоченной башни крепостной стены.