Цена заклятия (Обретение волшебства - 1)

Дверь за Брентом захлопнулась, и неприятный посетитель исчез. Чувствуя слабость во всем теле, Тейлор все же заставил себя подняться на ноги и переместиться в собственное кресло. Его мысли уже вернулись к отцу, он поразился странным превратностям судьбы. Чтобы жизнь бывшего премьер-министра государства зависела от такого человека, как Каррельян...

Усевшись на свое место у стола, Тейлор застыл. За грудами папок, громоздившихся на темном дереве, лежал одинокий сигаретный окурок. Тейлор не курил, очевидно, недокуренную сигарету оставил здесь Каррельян. Тейлор подобрал окурок и обнаружил, что тот уже совсем остыл. Его выкурили не в офисе. Но почему, ради всего святого, Каррельян решил оставить его здесь, специально для Тейлора?

После небольшого раздумья он решил, что необходимо запретить Имбресс курить во время работы.

Вскоре после рассвета большой черный экипаж, запряженный парой резвых чалых лошадей, остановился перед небольшим домиком в предместье Прандиса. Кучер в черной ливрее легко спрыгнул с козел и поспешил распахнуть обитую кожей дверцу экипажа. Внушительного вида пожилой господин спустился на булыжную мостовую, лишь слегка опираясь на трость с золотым набалдашником.

- Это займет не более десяти минут, Карл.

Кучер слегка поклонился, с изумлением и восхищением наблюдая, как старик прошел сквозь окованные железом ворота и прошествовал через лужайку к кирпичному дому.

"Три дня в пути, - размышлял Карл, - а он выглядит все таким же свежим. Словно ему принадлежит дом. Словно ему принадлежит весь мир". Карл удивленно покачал головой и принялся доставать торбы с овсом для лошадей, выглядевших и вполовину не такими свежими, как их владелец, Керман Эш.

Эш надеялся добраться до Прандиса еще ночью, но из-за новолуния и плохих дорог (и когда Райвенвуд наконец сподобится выделить средства для нищего министерства внутренних дел Ланды Уэллс?) они изрядно задержались. Лучшее, чего им удалось добиться, это раннее утро, и старый министр с трудом сдерживал досаду. Он собирался ворваться к Райвенвуду посреди ночи наиболее действенный способ продемонстрировать свою ярость по поводу бессилия властей, не способных справиться с этим кошмарным маньяком и прервать серию этих жутких убийств. Его визит в течение дня покажется всего лишь еще одним пунктом в и без того перегруженной программе премьер-министра... и кому как не ему знать о том, насколько слабое впечатление это произведет. Он почти решил дождаться следующей ночи, чтобы повидать Райвенвуда, но терпение не входило в список добродетелей Кермана Эша.

С другой стороны, поскольку спешки не было, он мог бы с тем же успехом остановиться в доме своего сына, чтобы посмотреть, удалось ли "разведке" выяснить что-либо по поводу преступлений. За долгие годы, проведенные в кресле премьера, Эшу много раз приходилось разочаровываться в этом департаменте, так что он всегда мысленно заключал его название в кавычки, не изменив своей привычке даже после того, как его сын взвалил на себя эту обузу.

Еще не было семи утра. Керман Эш уже находился бы в своем кабинете. Но сын? Эш полагал, что застанет его в постели.

Невдалеке от передней двери садовник обрезал чересчур разросшуюся азалию, удаляя лишние отростки изогнутыми, сверкающими ножницами. Пот уже забрызгал его рубашку, капельки висели на бровях, под полями старой серой кепки. Керман Эш с некоторым удовлетворением подумал, что видит перед собой настоящего трудягу.

- Мой сын дома? - повелительно осведомился Эш, приблизившись к двери.

Садовник повернулся к нему, он явно видел старика в первый раз. Робко улыбнувшись, молодой человек поднял брови и слегка пожал плечами.

- Не знаю, сэр. Я здесь всего час, и за это время никто не выходил.

"Еще в постели", - проворчал про себя Эш.

- Вы ведь старый премьер, не так ли, сэр? - почтительно спросил садовник, вытаращившись на посетителя.

Эш сухо кивнул, слегка выбитый из колеи эпитетом "старый". Он предпочел бы, чтобы его назвали "бывшим".

Лицо садовника расплылось в улыбке.

- Ну, горжусь тем, что встретил вас, сэр. Мой па всегда говорил, что из всего, что он повидал в Чалдисе, вы - самое лучшее.

Уже взявшись за латунную дверную ручку и собираясь открыть дверь, Эш повернулся, чтобы одарить юношу милостивой улыбкой. Еще осталась в наши дни молодежь, понимающая его место в мире. Эш с удовлетворением отметил, что юноша почтительно сдернул с головы кепку.

"Обидно, - сочувственно подумал он, коснувшись собственной серебристой, густой шевелюры, - что такой молодой человек уже облысел".