Цена зла (ЛП)

Не собираясь говорить ему, что я ожидаю, что меня оттащит от него жестокий культ, я бросаю, как я надеюсь, беспокойный взгляд на здание, а затем застенчиво пожимаю плечами.

— Тебе не нравится это место, не так ли? — его пальцы заправляют прядь волос мне за ухо.

Неделю назад я бы отстранилась, но сейчас моя голова сама по себе наклоняется, ища большего его прикосновения. Жалкая.

— Нет. — Я слезаю с байка, не пытаясь подделать свой ответ. — Но, по крайней мере, мне не нужно раздеваться.

Ухмылка расплывается на его лице. — Я бы поспорил, что клиенты выстроились бы в очередь вокруг квартала, чтобы увидеть твое милое тело обнаженным на сцене. — Он притягивает меня к себе, и его ладони скользят вниз к моим ягодицам, обхватывая их. Похоже, его не волнует, что все на стоянке могут нас видеть. Когда я инстинктивно отталкиваю его руки, он хватает ими, притягивает меня ближе и хватает за задницу снова. — Я бы с удовольствием посмотрел, как ты танцуешь для меня, — рычит он мне на ухо.

И вот он здесь. До того, как мы уехали, он был просто мужчиной, разговаривающим с девушкой на своем байк, горячим байкером, который думал, что забавно, что я так не в курсе его жизни. Теперь он снова плохой парень. Дьявольский, манипулирующий преступник, который использует любую возможность, чтобы подчинить меня своей воле.

Моя голова взлетает вверх, паника охватывает меня при мысли о том, что он выставит меня на сцену обнаженной на всеобщее обозрение. — Спайдер, — растягиваю я. — Пожалуйста, даже не шути об этом.

Его ухмылка становится шире. — Расслабься. Я бы ни за что не позволил кучке похотливых придурков пялиться на то, что принадлежит мне.

И все же на прошлой неделе он привязал меня к дереву, чтобы половина его клуба могла полюбоваться.

Он снимает мою сумку с байка и толкает ее мне в руки, затем кладет руку мне на шею сзади и направляется к входной двери клуба.

— Скажи мне кое-что, — говорит он по дороге. Клиенты стоят в очереди, ожидая оплаты за вход, делая это достаточно громко, чтобы ему пришлось немного повысить голос. — Ты никогда не материшься, не пьешь и не куришь, и ни один мужчина никогда не прикасался к тебе до меня. Как может восемнадцатилетняя девушка, похожая на Джессику Альбу, оказаться такой нетронутой?

Я понятия не имею, кто такая Джессика Альба, но по его тону могу сказать, что она, должно быть, привлекательна, и что я должна знать это имя. Я также знаю, что я никак не могу ответить ему, по крайней мере, не всей правдой. Я уже дала ему больше, чем хотела бы, сказав ему вчера вечером свой возраст, но у меня не было выбора.

— Неужели у каждой девушки должен быть рот, как у моряка, и ей нравится, быть пьяной?

— Большинство в моем мире такие, сладкая.

Возле раздевалки он останавливает меня. — Подожди. Вот. — Он протягивает мне ламинированную карточку.

Я бросаю взгляд на то, что он мне дал. Это удостоверение личности с фальшивым именем, которым я пользовалась, Стефани Джонсон, и фотографией, которую он сделал вчера вечером у технаря MК, Рэта. Мой возраст — двадцать один, законный возраст для работы в месте, где подают алкоголь. Спайдер спросил мой возраст для удостоверения личности, очевидно, думая, что я достаточно взрослая. Он выглядел удивленным, когда я сказала, что мне восемнадцать.

— Держи это при себе все время, пока ты здесь. Власти расправляются с подобными местами за то, что они впускают людей, не достигших совершеннолетия. Если это место проверят, я не хочу, чтобы ты с ними разговаривала, но на всякий случай, если ты не сможешь отказаться от разговора, тебе это понадобится.

Я бросаю взгляд на карточку, но не успеваю ничего понять, прежде чем он кладет руку мне на плечо.

— И у МК есть несколько полицейских на зарплате, так что даже не думай рассказывать им что-нибудь о том, что происходит между нами.

Я вздыхаю, но заставляю свое лицо оставаться бесстрастным, кивая в знак согласия с ситуацией. Ему не нужно знать, что я все равно не пошла бы в полицию.

Снова просматривая карточку, я нервно облизываю губы. — И ты уверен, что никто не узнает, что это подделка, посмотрев на нее?

— Черт. — Он качает головой. — Ты такая правильная. Большинство женщин, которых я знаю в твоем возрасте, убили бы, чтобы получить фальшивое удостоверение личности. Ты что, дочь пастора или что-то в этом роде?

Я почти проглатываю свой язык. Он просто отталкивается от клише, которое объясняет то, что он считает моим ханжеством, но я не могу избавиться от ощущения, что он каким-то образом видит меня насквозь. Что его счастливая догадка означает, что он каким-то образом разгадает остальные мои секреты.

Невольно мои глаза закатываются от страха.

Медленная ухмылка играет с его губами. — О, ничего себе. Это так? — он запрокидывает голову и смеется. — Байкер-преступник и дочь пастора. Мне это нравится. — Он обхватывает мой затылок и притягивает меня к себе. — Мне будет так забавно развращать тебя.