Ценность Мира

На первый лагерь я вышел часа через три, когда уже совсем стемнело. Выглядел он… не особо презентабельно: этакая стоянка цыганского табора у отвесной скалы, в которой продолблен неровный зев пещеры, а вокруг навалены горы пустой породы. Жилища орков представляли собой десяток хижин, собранных из чего попало, от древесной коры до шкур животных откровенно потасканного вида. Кроме того, тут имелись четыре странных сооружения, которые толком и не опишешь. Оно вроде бы нора, но «нора» не в глубине земли, а на поверхности. Улей? Нет, тоже непохоже. И из чего этот материал, не ясно. Кто в нём обитает, впрочем, понять труда не составило: слишком детализированная статуя свиноголового орка подле одного из зданий как бы намекала. Поскольку статуи оркам вряд ли кто-то будет ставить, тем более такого уровня проработки и детализации, то оставался только вариант, где эта свинка попала под раздражённый взгляд медузы.

И вот это меня и напрягало. Местных кабаноподобных орков я не боялся. Пусть размерами они были довольно внушительны, будучи ближе комплекцией и ростом к огру, нежели человеку, но даже воспоминания прежнего Эдварда говорили, что эта внушительность обманчива. Несмотря на размеры, физической силой они немногим превосходили людей, при этом были медлительны, неповоротливы, туповаты и довольно трусливы, начиная паниковать и ошибаться, едва получив пару царапин. Совсем ничего общего с мгновенно впадающими в боевой раж зеленокожими обитателями Крюлода. Собственно, даже прошлый Эдвард мог зарезать такого орка и даже имел несколько на своём счету. Думаю, в нынешнем своём состоянии я спокойно смогу и в прямом бою одолеть несколько десятков свинорылых, в крайнем случае отступив и скрывшись. Проблема была в том, как сражаться с теми, кто может натурально тебя убить, лишь посмотрев…

Нет, понятно, что у взгляда медузы есть свои ограничения, причём весьма существенные, иначе именно они бы уже правили если не миром, то этим регионом точно. Вот только если про ограничения медуз Нигона я ещё что-то знал (всё-таки рекрутам в Эрафии объясняли, с кем они могут встретиться в бою), то с местными всё было мутно. Медузы Энрота могли обратить в камень лишь лицом к лицу, по-хорошему — ещё и зафиксировав жертву, чтобы она не дёргалась и точно посмотрела в глаза. При этом сам окаменяющий взгляд у них был способностью не то чтобы одноразовой, но выматывающей и действующей только по одной цели, то есть медузе надо было приложить усилие, сконцентрироваться, и она от этого уставала, в результате чего десяток подготовленных бойцов вполне спокойно мог её зарубить, не особо рискуя. Ну, если уже подошёл на дистанцию применения окаменяющего взгляда. Однако местные медузы, как я помнил по игре, прекрасно справлялись с тем, чтобы обращать в камень на любом расстоянии. И выяснять, насколько это верно для реального мира, методом «научного тыка» было несколько… боязно. Так что начать я решил с орков, благо с теми никаких проблем не намечалось.

И проблем действительно не возникло: по лагерю я мог ходить едва ли не как по ровному полю, с учётом же физической силы, что вышла на уровень огра, втихую зарезать спящих «кабанчиков» так, чтобы никто и хрюкнуть не успел, в прямом смысле этого слова, тоже было несложно. А вот набрав таким образом двадцать шесть «фрагов» и 3250 очков опыта, я замер перед входом в один из « домов-нор».

Войти внутрь не было проблемой, хоть и приходилось идти медленно и осторожно, поскольку каменный пол этой «норы» устилали мелкие камушки, вроде речной гальки, что могли очень громко хрустнуть под ногой в самый неподходящий момент. Однако на этом моя удача кончилась, поскольку коридор привёл меня в некий зал, что-то типа гостиной, где имелось ещё четыре двери. Проблема заключалась в том, что в этом зале стоял стол. А за столом сидели три «пиздец каких страшных женщины». Их лица даже в полутёмном помещении вызывали отвращение, ибо походили на смесь гнилого яблока, на котором грубо вытесали примерные черты, и старой, выветрившейся и покрывшейся серым лишайником горной породы. Тонкие дреды, торчащие из голов, придавали им какой-то дикарско-людоедский антураж; восприятие магии, полученное от «Тела феи», дарило ощущение эдакого застоялого чёрно-коричневого света, что будто тёк у них под кожей; а толстые, но короткие хвосты окончательно закрепляли для всей картины предельно отталкивающее впечатление. Эдакие « аборигены, что съели Кука». Только ещё более стрёмные.