Ценный груз (СИ)

Дэмин переполнился возмущением и, не в силах уже скрывать свои эмоции, схватил Мингли за край рукава, призывая мечника встать подле своего плеча и, тем самым, демонстрируя, что не в его характере брезговать людьми. Для молодого судьи было неимоверно важно сохранять собственное достоинство и не порочить честь имени Каведа. Но не менее важным были и ценности иного толка, которые он впитал через книги о достойных, доблестных и верных своим идеалам людях.

— Я вовсе не брезгую твоим обществом, — немного торопливо пояснил Дэмин, продолжив путь до архива, где хранились все судебные дела, — просто у нас в Синторе есть четкие критерии того, как должны себя вести люди того или иного статуса. Например, если говорить о мечниках, то им не следует нарушать личного пространства своего господина и излишне близко стоять рядом с ним. Окружающие могут неверно истолковать то, как мы сейчас идем под одним зонтом. Так дозволительно только близким друзьям, женам или детям.

— А мечник не может быть другом своему господину?

— Конечно, может, — немного задумчиво ответил Дэмин, — но это не отменяет того факта, что он по-прежнему мечник.

— То есть для вас, людей, звание важнее дружбы?

— Опять твои провокационные вопросы, — Дэмин вздохнул, не зная, как правильнее ответить и растолковать демону, почему среди людей такие сложные отношения. К слову сказать, чем больше он общался с Мингли и размышлял над, казалось бы, его глупыми вопросами, тем больше начинал задумываться над тем, что у людей и в самом деле слишком все сложно. В такие мгновения Дэмин страшился того, что демон нарочно зарождает в нем сомнения подобного толка, дабы потом разыграть с ним злую шутку. Все же он не мог доверять Мингли.

Внутренний двор, окруженный зданиями, что служили нуждам судебной системы, был просторным, изолированным от посторонних взглядов пространством. Даже в архитектуре синторцы предпочитали следовать определенным правилам. Считалось, что любое уважаемое заведение или поместье зажиточного горожанина должно содержать в себе место для размышлений и отдыха, коим часто выступали внутренние дворы. Те, кто могли себе позволить, создавали целые сады и оранжереи.

Важной особенностью таких пространств была их обособленность. Посторонние люди не должны были нарушать покой служащих, учащихся или жильцов, чтобы те могли расслабиться и привести мысли в порядок, если требовалось. Наилучшим вариантом обустройства таких пространств считалось наличие воды, воздуха и растительности: фонтаны, пруды или даже целые озера, купол неба над головой и шелест листвы — все это призвано дарить умиротворение и придавать сил.

В этом Мингли был абсолютно согласен с людьми. Городская суета даже демона была способна вывести из себя. Находясь здесь, под кронами высоких сосен и рядом с приятным шумом фонтана, расположившегося в самом центре внутреннего двора, можно было даже забыть, в пределах какого заведения ты находишься.

«— Сейчас бы взять прохладного и сочного ягодного сока, мелко нарезанные кусочки сыра и запрятаться на лавке, что сокрыта густой зеленью кустов».

Чем больше времени Мингли проводил в мире людей, тем чаще стал замечать за собой пристрастие к простым человеческим радостям.

День клонился к вечеру, и демон, пребывающий в человеческом теле, утомился от жары и несмолкаемых голосов ответчиков на судебном слушаньи. Вид внутреннего двора притягивал своими соблазнами отбросить мирские хлопоты и насладиться отдыхом.

«— Наверное, только чувство скорой смерти движет людьми, когда они отказываются от подобных благ ради того, чтобы заниматься утомительным трудом, — размышлял Мингли».

Иных объяснений тому, почему бы сейчас не бросить расследование, отдавшись во власть тени от вечнозеленого купола сосен и прохлады от брызг фонтана, он не видел.

По обеим сторонам двери архива стояли угрюмые стражи. Раскрасневшиеся лица, обливающиеся потом, с недовольством встретили замечтавшегося демона. В такую жару даже знатные дамы предпочитали не носить на себе украшений из металла, что раскалялись на солнце. Но стража была вынуждена облачаться в одежды, состоящие из пуговиц, бляшек ремней, заклепок и застежек. Они жутко нагревались и могли даже обжечь, если к ним прикоснуться после нескольких часов пребывания под палящими лучами солнца. Такая самоотверженность и выдержка вызывали в демоне сомнения по поводу того, что человеческая раса одна из самых слабых, особенно теперь, когда ему ведомо, насколько несовершенны их тела.

Когда за ними захлопнулись двери архива, их поглотила прохлада и темнота. Глаза не сразу привыкли к тусклому освещению после яркого света дня. Мингли не раз размышлял над тем, насколько опасно такое дефектное строение глаз, коим сейчас он обладал. У демонов, подобно хищникам, все в их телах, — если таковые можно было назвать телами, — предназначалось для того, чтобы быть готовым к нападению в любой момент. Человек же на их фоне казался сущей размазней, неспособной даже приметить летящую стрелу между двух деревьев.