Ценный подарок (сборник)

Они были студентами второго курса и поженились, потому что ждать до окончания института было труднее, чем сдавать экзамены.

Жить было негде. Родители Студента жили далеко на севере, мать Студентки помещалась в одной комнате с двумя детьми школьного возраста.

Знакомая матери, любившая устраивать чужое счастье, взялась им помочь и достала несколько адресов квартировладельцев, где можно было найти жилищное убежище.

Первый адрес, по которому они направились, был в центре города.

Хозяйкой оказалась маленькая уютная старушка с рождественской улыбкой.

Она приняла их в большой круглой комнате, какая в старину называлась залой, похожей на музей мебельного искусства.

Симпатичная старушка усадила их за стол, на стулья «Александр», напоила чаем с малиновым вареньем из чашек «Гарднер» и уже после этого перешла к деловому разговору.

— Ах, — сказала она, — какие вы милые, симпатичные дети! Давно вы женаты?

— Месяц! — гордо ответил молодой муж.

— Тридцать один день, — поправила его молодая жена.

— Тридцать один! — повторила ангельская старушка и, глядя на тоненькую фигуру жены, задала вопрос, который можно было объяснить только ее преклонным возрастом.

— Вы скоро ждете детей?

— Будут, — уверенно сказал молодой муж. — Двое, мальчик и девочка.

Старушка со слезами в глазах посмотрела на синий персидский ковер, покрывавший зеркальный, как лед во Дворце спорта, паркет, и пересела в кресло «Павел», став чем-то похожей на курносого императора.

— Мальчик и девочка, — трогательно просюсюкала она. — Дети — это прелесть. Дети — это хорошо, — конфетно улыбнулась старушка-«Павел», — но, к сожалению, у меня будет капитальный ремонт.

Подняв из исторического сидения свое бывшее когда-то сдобным тело, она дала понять, что прием окончен.

— Грымза, — сказал муж, когда они вышли на улицу.

— Не нужно, — сказала жена. — Что поделаешь, старая женщина… Все мы когда-нибудь будем…

— Мы не будем, — посмотрел на нее муж глуповато-влюбленными глазами.

— Ты-то, конечно, не будешь, — засмеялась она. — Мужчина не бывает старухой.

Он тоже засмеялся и поцеловал ее под неодобрительный взгляд какого-то полковника в отставке.

Второй адрес был в новом районе, где дома похожи один на другой, как солдаты в строю.

Встретил их жилистый мрачный субъект.

Он был немногословен.

— Смотрите! Торговаться не будем. Здесь не на базаре. Жилище приспособлено.

Он провел их в комнату, которая была скорее не комнатой, а чуланом. Окна отсутствовали, потолок был рассчитан на высокорослого лилипута, площадь такая, что нельзя даже поставить односпальную кровать.

— Нет, — резко сказал молодой муж. — Это не подходит.

— Ну, тогда до побаченья, — почему-то перешел на украинский чулановладелец. — Передайте Елене Андреевне, чтобы она мне больше таких не совала.

— Кулак, — плюнул молодой муж, выйдя на улицу.

— Не нужно, — сказала молодая жена. — Разве не видишь, что у него больная печень.

Третий адрес был на набережной малознаменитой реки.

Хозяйкой квартиры была женщина шести футов роста, так что в Англии она могла быть полисменом.

Она беседовала с молодыми супругами, будто снимала с них допрос. Размеренно, по пунктам выясняла, сколько им лет, кто у них родители, имеют ли они друзей подозрительного поведения и не храпят ли по ночам.

Задав еще несколько специальных вопросов, хозяйка провела молодых супругов в комнату.

Комната оказалась небольшой. Одно окно выходило во двор, другое на реку, вдоль которой разместилось несколько разноцветных катеров.

Половину комнаты занимала огромная белая с резными амурами кровать. Еще был старинный буль и маленький, на гнутых ножках столик. На столике стоял белый телефон.

— Звонить нельзя, — предупредила хозяйка, — ни к вам, ни от вас.

Молодой муж не услышал, что она сказала, и шепнул жене, показывая на огромную кровать:

— Трон любви.

В тот же вечер они переехали в белую комнату.

Стоя у окна, они смотрели, как освещенные окна отражаются в зеленой воде, как мчатся через мост огни автобусов.

— Париж, — сказал муж.

— Счастье, — сказала жена.

Ночью они проснулись от каких-то скрипящих, режущих звуков, казалось, не только комнату, но и весь дом перепиливают пополам.

Утром он спросил у хозяйки-полицейского:

— Скажите, пожалуйста, что это пилило всю ночь?

— Электропила. Во дворе — деревообделочный завод. Неужели непонятно? Я не могу вмешиваться в их планы, — щелкнула хозяйка зубами, как полицейский наручниками. — Если вам не нравится, мы можем расторгнуть.

— Нет, — вздохнув, сказал он.

Молодые муж и жена прожили несколько лет в белой комнате, и, хотя завод перевыполнял свои планы и электропила надрывалась все сильней и сильней, они спали крепко, и звуки адской пилы были для них, как для ангелов звуки рая.

Они кончили институт, стали кораблестроителями, у них родился сын, похожий на мать. Им дали комнату.

Они переезжали на такси, в котором поместилось их нехитрое имущество.

Потом у них родился еще ребенок, дочь, похожая на отца. Им дали отдельную квартиру.