Цент на двоих. Сказки века джаза

Вокруг него царила беззаботная атмосфера, слышались обычная болтовня и пронзительный смех. Поначалу он ничего не понял, но спустя пять минут до него дошло, что перед ним – завершение какой-то веселой вечеринки. Повсюду, как у себя дома, бродили исполненные братских чувств возбужденные молодые люди «навеселе», пожимая руки всем подряд и изредка задерживаясь у какого-нибудь столика, чтобы радостно поболтать; нервные официанты, разносившие на поднятых вверх подносах пирожные и омлеты, безмолвно чертыхались и норовили оттолкнуть их с дороги. Сидевшему за самым неприметным и пустым столиком Роузу все происходящее казалось ярким калейдоскопом красоты и буйной радости.

Через некоторое время он стал обращать все больше внимания на пару, сидевшую по диагонали от него спиной к остальным посетителям; кажется, там происходило что-то интересное. Мужчина был пьян. На нем был смокинг, галстук он развязал, а вся рубашка топорщилась от высохших пятен вина и воды. Его тусклые покрасневшие глаза неестественно блуждали из стороны в сторону. Он тяжело дышал, приоткрыв губы.

«Вот так погулял!» – подумал Роуз.

Женщина была почти – если не совсем – трезва. Она была симпатичная, с темными глазами и лихорадочно-ярким румянцем – и, как ястреб, не спускала своего внимательного взора со спутника. Время от времени она наклонялась и что-то напряженно ему говорила шепотом, а он отвечал, с трудом кивая головой или гнусно и мерзко подмигивая.

Роуз, не говоря ни слова, несколько минут их пристально изучал, пока женщина не бросила на него быстрый злой взгляд; после этого он тут же перевел глаза на двух наиболее подозрительно веселых гуляк, сидевших за несколькими сдвинутыми в кружок столами. К своему удивлению, он узнал одного из них: это был тот самый молодой человек, который оказал ему столь нелепое гостеприимство в «Дельмонико». Из-за него он вспомнил о Кее – с глухой сентиментальностью и не без благоговейного трепета. Кей погиб. Он упал с высоты тридцати пяти футов, и его череп раскололся, как кокос.

«Он был чертовски хорошим парнем, – со скорбью подумал Роуз. – Да, он был чертовски хорошим парнем! Ему просто ужасно не повезло».

Подошли двое гуляк и обосновались между столиком Роуза и соседним, с одинаковой непринужденной фамильярностью болтая как с друзьями, так и с незнакомцами. Вдруг Роуз увидел, что блондин с выступающими зубами остановился, неуверенно оглядел сидящих друг напротив друга мужчину с девушкой, а затем стал неодобрительно покачивать головой из стороны в сторону.

Мужчина с покрасневшими глазами посмотрел на него.

– Горди! – позвал гуляка с выдающимися зубами. – Горди!

– Привет, – заплетающимся языком произнес мужчина в заляпанной рубашке.

Зубастик пессимистично погрозил паре пальцем, бросив на женщину равнодушно-осуждающий взгляд:

– Что я говорил, а, Горди?

Гордон, не вставая, заерзал.

– Катись к черту! – сказал он.

Дин продолжал стоять, по-прежнему грозя пальцем. В женщине понемногу закипала ярость.

– Уйди отсюда! – свирепо закричала она. – Алкаш ты, вот ты кто!

– Тогда и он тоже, – парировал Дин, перестав размахивать пальцем и указав на Гордона.

Лениво подошел Питер Химмель, которого уже клонило в сон и тянуло на монологи.

– Так, – начал он, будто его призвали рассудить какой-то мелкий спор между детьми. – И что же тут у нас случилось?

– Забирай отсюда своего дружка, – ядовито сказала Джевел. – Он нас достал.

– Чем же?

– Ты слышал, что я сказала? – взвизгнула она. – Забирай своего пьяного дружка отсюда!

Ее визгливый голос возвысился над шумом ресторана, к ним устремился официант:

– Эй, вы, потише!

– Этот парень пьян! – воскликнула она. – Он нас оскорбил!

– Ага, Горди! – продолжал обвиняемый. – Что я тебе говорил? – Он обернулся к официанту: – Мы с Горди друзья. Я пытался ему помочь – не правда ли, Горди?

Горди посмотрел на него:

– Помочь мне?! Как же!

Джевел неожиданно встала, схватила Гордона за руку и помогла ему встать.

– Пойдем, Горди! – сказала она почти шепотом, прильнув к нему. – Давай уйдем отсюда. Этот парень нализался до потери сознания.

Гордон позволил поднять себя и увлечь по направлению к двери. Джевел на мгновение обернулась и обратилась к виновнику их бегства.

– Я про тебя все знаю! – яростно выпалила она. – Вот уж друг так друг, нечего сказать! Он все мне про тебя рассказал.

Затем она ухватила покрепче руку Гордона. Они вместе прошествовали сквозь любопытствующую толпу, заплатили по счету и вышли на улицу.

– Пожалуйста, сядьте, – сказал Питеру официант после того, как они ушли.

– В чем дело? Зачем мне садиться?

– Затем! Присаживайтесь или уходите.

Питер повернулся к Дину.

– Слушай, – предложил он. – Давай-ка отлупим этого официанта?

– Давай!

С неумолимыми лицами они пошли на него. Официант отступил.

Питер вдруг протянул руку к тарелке, стоявшей на соседнем столике, схватил с нее гуляш и швырнул мелко нарезанное мясо в воздух. Мясо, описав пологую параболу, хлопьями опустилось на головы стоявших поблизости.

– Эй, успокойся!

– Выгоните его!

– Сядь, Питер!

– Немедленно прекрати!

Питер рассмеялся и поклонился: