Центр

А кончилось все тогда довольно смешно. То ли Вите отказало чувство юмора, которое равносильно, в общем-то, чувству реальности, ее коренному отличию от всех и всяческих игр и маскарадов, то ли Катя сама переиграла, с излишней уже, может, откровенностью заглядывала ему в глаза… Да ведь и кто точно это отмерит? Но только однажды Витя позвонил ей в конце рабочего дня в Институт (сам он несколько дней работал над крупным переводом в библиотеке) и сообщил, что может наконец дать ей почитать машинописный вариант некоего трактата по йоге. Карданов уже показывал сей труд на работе, обратив ее внимание на то, что половина глав посвящена сексу… Названия этих глав звучали напыщенно и неприлично для опутанных предрассудками европейцев, йоги же, по уверению Карданова, толковали этот предмет хоть и с глубоким знанием дела, но с несокрушимой серьезностью и строгой научностью. Словом, раздразнил, но в руки не дал, сказал, что сам получил драгоценный источник знания всего на два дня. Теперь же выяснилось, что хозяин перевода то ли забыл о нем, то ли что, но только пока Витю не беспокоят. Естественно, такой случай следовало использовать, и Карданов сказал, что готов передать Кате трактат из рук в руки и что ей следует сразу после Института подъехать к станции метро «Речной вокзал». На вопрос, при чем тут Речной вокзал, что они там забыли, Витя ответил нечто невразумительное, в общем, свел к тому, что на месте видно будет. Прежде всего надо встретиться, и точка.

Они встретились, но за этим последовала не точка, а весьма сомнительная клякса. Папку, хранившую йоговское глубокомыслие, Витя передал ей сразу. Но затем достал какие-то две бледно-зеленые бумажки, оказавшиеся билетами, и, показывая на здание Речного вокзала, которое стояло прямо через шоссе, начал лепетать что-то смехотворное, что, дескать, уговорился с товарищем, но тот не смог, что теплоход шикарный и они засветло (дело было в июле) вернутся, час туда, час обратно, полчаса стоянки на каком-то острове и, вообще, почему бы не прошвырнуться. Катя даже как-то изумилась такому лепету. Как это Виктор Трофимович, искусный тактик, такую туфту гонит, белыми нитками строченную… Ведь ясно же как божий день, что специально ждал, заманил, можно сказать, чего уж тут товарища мифического присобачивать? Хотела было рассердиться, да как-то не рассердилась. Ладно уж, раз в такую даль занесло, а теплоход вон он, уже надсаживается, ревет, через десять минут отплытие… Погода отличная, почему бы в самом деле не прокатиться, даже любопытно — это что-то новенькое в их отношениях. «Ладно, посмотрим, что мсье Карданов припас для развлечения дамы».

Для развлечения дамы, для начала, был предложен бар, или ресторан, или, если уж совсем точно, зал со столиками и буфет. Народу было полно, буфет осаждали страждущие, но ряды осаждавших как-то очень уж быстро, буквально в считанные минуты, поредели и вовсе растаяли. Объяснение, видимо, состояло в том, что брали все одно и то же — бутылки сухого и марочного вина, шоколад, яблоки, пирожные. Ничего развесного не было, к тому же отпускали в четыре руки две грудастые, ярко напомаженные буфетчицы. Витя взял бутылку «салхино» и несколько яблок. Налил Кате и себе и, не дожидаясь ее, без особых тостов и раскачки опрокинул свой фужер. Наполнил снова и вопросительно посмотрел на Катю. Она медленно пригубила и поставила бокал на скатерть. Взяла с вазочки яблоко, покрутив его, надкусила красную половину. Все это мероприятие пока ее не увлекало. Какой-то налет заорганизованности был в том, с какой поспешностью и вороватой деловитостью мужчины расхватали бутылки вина, разнесли их по столикам и теперь «хлопали» в обществе своих спутниц.

Катя обратила внимание, что в зале совершенно нет компаний, ни мужских, ни женских, ни смешанных. Какая-то раздробленная на парочки, деловитая масса. Ей это решительно не нравилось: просто дешевка, вот что такое — все эти поездки. Хоть и зеркала вокруг, и теплый ветерок завевает занавеску, и интересно знать, с чего это вдруг так решительно и быстро напивается, прямо-таки давится, но не сбавляет темпа Карданов. Чего он нервничает? Нервничает, но… тоже как-то деловито. Что-то общее появилось у него со всей этой заорганизованной, явно нацеленной на какое-то мероприятие массой.

Зал стал пустеть. Быстро, быстрее, еще быстрее, и… в итоге получилось совсем как с очередью к буфету. То есть в несколько минут «гости» очистили помещение. И опять Кате показалось, что, хоть, с одной стороны, это раздробленная масса, но с другой, — какая-то тайная корпорация, действующая по единому шаблону, объединенная единой целью. Катя с любопытством ждала, последует ли Карданов общему примеру. Ну да, конечно! Он отставил недопитую бутылку на середину стола и небрежно этак предложил: «Ну что, пройдемся по палубе?»