Центр притяжения

—Новое крыло? — переспрашивает Харли.

—Да.

Синий дымок поднимается от трубки старого Клота к потолку и там растекается тонкой пеленой. Ленни Патридж вскидывает подбородок, чешет шею, издавая сухой хруст.

—Я не знаю, — отвечает Харви, и его тон ясно указывает: если не знает он, значит, не знает никто, во всяком случае, в этой части света.

—Они не могли найти покупателя с восемьдесят первого года, — говорит старый Клот. Под «они» подразумеваются «Саутерн мэн виавинг» и Банк южного Мэна, но он имеет в виду другое: массачусетских итальяшек. Компания «Саутерн эен виавинг» стала владельцем трех фабрик Джо и дома на горе через год после его самоубийства, но для стариков, которые собираются в магазине Брауни, это название всего лишь ширма... или как они иногда говорят, легальное прикрытие. Вообще, к Закону они относятся с подозрением. К месту и нет упоминают об одной даме, которая подала на бывшего мужа в суд и теперь легально он не может видеться с собственными детьми. Закон доставлял и доставляет массу неприятностей и им, и их ближним, но они не перестают удивляться тому, как ловко некоторые люди используют Закон, чтоб обделать свои темные делишки.

Компания «Саутерн мэн виавинг», она же Банк южного Мэна, она же массачусетские итальяшки, получала устойчивую прибыль от трех прядильных фабрик Джо Ньюолла, но стариков, которые собирались в магазине, занимало другое: новые хозяева никак не могли избавиться от дома. «Он — что заноза, которую никак не вытащишь, — как=то сказал Ленни Патридж, и все согласно покивали. — Даже у макаронников из Молдена и Ривера ничего не выходит». Старый Клот и его внук, Энди, сейчас в ссоре, и причиной тому стал уродливый дом Джо Ньюолла... хотя, конечно, были и другие причины, более личные, но они остались за кадром. Заспорили они, оба вдовцы, как=то вечером, плотно пообедав в городском доме молодого Клота.

Молодой Энди, тогда он еще не потерял работу в полиции, очень довольный собой, снисходительно поглядывая на дела, пытался объяснить ему, что «Саутерн мэн виавинг» с давних пор не имела никакого отношения к прежней собственности Ньюалла, что истинным владельцем дома на Дуге являлся Банк южного Мэна, что эти две частные фирмы никоим образом не связаны друг с другом. Старый Джон прямо заявил Энди, что только круглый идиот может в это поверить. Все знают, добавил он, что и банк, и текстильная компания — легальное прикрытие массачусетских итальяшек, а отличаются эти две фирмы только словами в названиях. А их более очевидные связи скрыты под грудой юридических документов, чтобы все было шито=крыто, по Закону. Вот тут молодой Клот допустил бестактность, громко рассмеявшись. Старый Клот побагровел, бросил салфетку на тарелку, поднялся. «Смейся, — сказал он. — Смейся, сколько угодно. Почему нет? Для пьяницы лучше смеяться над тем, чего он не понимает, чем плакать над тем, чего не знает». Энди это разозлило, он что=то пробурчал насчет Мелиссы, безвременный уход которой и побуждает его тянуться к бутылке, на что Джон резонно спросил внука, сколько еще тот будет винить в своем пьянстве мертвую жену. После этих слов Энди побледнел, как полотно, и велел старику убираться из его дома. Джон ушел, и больше к Энди не заглядывал. Да и не больно хотелось ему туда идти. Кому охота смотреть на пьяного внука?

Но, что бы там ни говорилось, факт оставался фактом: дом на холме пустовал последние одиннадцать лет, раньше никто не задерживался в нем надолго, а Банк южного Мэна то и дело пытался продать его через одного из местных риэлтеров.

—Последние покупатели приезжали из штата Нью=Йорк, не так ли? — спрашивает Пол Корлисс. Голос он подает так редко, что все к нему поворачиваются. Даже Гэри.

—Да. сэр, — отвечает Ленни. — Очень милая пара. Мужчина собирался выкрасить хлев в красный цвет и приспособить его под антикварный магазин, так?

—Да, — кивает старый Клот. — А потом их мальчишка нашел пистолет, который они держали...

—Люди так беспечны... — вставляет Харли.

—Он умер? — спрашивает Ленни. — Мальчишка?

В ответ — тишина. Похоже, никто не знает. Наконец, с неохотой, ее нарушает Гэри.

—Нет. Но ослеп. Они уехали в Обурн. А может, в Лидс.

—Очень милые люди, — продолжает Ленни. — Я даже думал, откажутся от этого дома. Но они остановили свой выбор именно на нем. Подумали, что все шутят, говоря им, над этим домом висит проклятье, пользуются тем, что они издалека, — какое=то время он раздумчиво молчит. — Может, теперь они понимают, что никто и не думал шутить... Кем бы они ни были.

И старики думают о семейной паре из штата Нью=Йорк, а может, о том, что стареющие тела все больше и больше подводят их, отказываясь выполнять положенные функции. В темноте за печкой булькает солярка. Где=то дальше поскрипывают петли ставни, качающейся под осенним ветром.