Центророзыск. Испанское золото

– Если не встретитесь, то езжай к нему домой, – Кубарев подробно проинструктировал Гренча, как действовать дальше: – В случае увольнения успокой парня. Скажи, что у тебя есть мысль, как вернуть его в охрану, но для этого ты должен поговорить с Новаком. Попроси Карличека подробно рассказать, что он знает о нем – взгляды на ситуацию в Европе, Германии, Испании, проблемы в жизни, семья и так далее. Объясни, что вся эта информация нужна для того, чтобы было проще вести разговор и быть убедительнее в своих доводах. На вопрос, зачем ты собираешься помогать, скажи, что у тебя есть мысль подставить Бранта, что ты очень не любишь фашистов, а Брант, по твоему мнению, им является, но без Новака это невозможно, да и знакомство с ним, может быть, когда-нибудь тебе пригодится. Предложи Карличеку познакомить тебя с Новаком. В случае отказа, которого, я думаю, не будет, попроси рассказать, как его можно узнать и найти. Адрес места жительства, номер его машины, если она у него есть, какие-то особые привычки и пристрастия – в общем всё, что он знает. Объясни, что за это знакомство Новак будет ему только благодарен. При согласии познакомить назначай встречу в баре, по возможности на сегодняшний вечер, нам нужно торопиться.

– А если кто-то из них пойдет в контрразведку или в службу безопасности завода? На месте встречи нас может ожидать засада.

– Ты хотел сказать, слежка, – уточнил Хатерворд. – А я разве сказал, что мы туда пойдем? На место встречи пойдут Франц, Дорн и Генрих. У нашего молодого глаз на слежку острый, с десяток лет, не меньше, от полиции бегает. Вот они и проконтролируют, чисто там или нет. Ты со мной будешь в машине на улице. Когда они нам сообщат, что всё спокойно, мы вступим в дело, но не в баре. Даже если они не заметят слежки, то она все равно себя проявит, сопровождая наших знакомцев, когда они покинут бар. Задерживать кого-то, вошедшего в контакт с нашим интересом, абсолютно бессмысленно, полиция и контрразведка это понимают. Никаких доказательств преступной деятельности нет. Нам даже опасней служба безопасности завода. Полиция связана рамками закона, хотя и там далеко не ангелы. Сотрудники заводской безопасности могут, просто защищая секреты компании, похитить человека, пытать его, а потом раздеть догола и закопать труп на какой-нибудь помойке или в лесу. Да и смысла идти и заявлять куда-либо о какой-то частной встрече в баре ни у Карличека, ни у Новака никакого нет. Над ними там просто посмеются. Вот когда мы обозначим свой интерес перед Новаком, тогда надо будет держать ухо востро.

– Я так полагаю, сэр, мы будем вербовать Новака? У вас уже есть план, как сорвать закупку оружия?

– Всё будет зависеть от той информации, которую даст нам Карличек, так что ты уж постарайся вытянуть из него как можно больше. Плана у меня пока нет, но если мы получим Новака, то, возможно, и интересную информацию, которую сможем использовать для решения нашей задачи. Давай езжай, встречайся с Карличеком, по возможности назначай встречу на сегодня. Часа через три буду ждать тебя на центральной площади. Возьми с собой Франца и Марвина, проинструктируешь их в машине. Пусть после твоей встречи понаблюдают за этим Карличеком, куда пошел, с кем общался. Дорн пусть идет ко мне. Удачи.

Через минуту в машину сел Дорн и поздоровался.

– И тебе не болеть, – приветствовал его Кубарев-Хатерворд и без остановки продолжил: – Вчера ты рассказывал, как познакомился со своим лаборантом Михалем. Мне кажется, я что-то из твоего рассказа упустил. Повтори, пожалуйста, так же подробно.

Примерно с минуту Дорн молчал, так как всегда основательно подходил к делу и, готовясь ответить на вопрос, вспоминал все подробности. Прервав паузу, он начал говорить своим глубоким баритоном, и когда прозвучало слово спектрометр, его речь была прервана возгласом Хатерворда:

– Вот! Спектрометр!

Дорн замолчал и вопросительно посмотрел на своего слушателя.

– Слово мне не совсем знакомо, но я его где-то слышал. Как я понимаю, вы говорили о металлах. Это прибор, который показывает состав металла, из каких компонентов и добавок он состоит?

– Да, сэр.

– Если в нем присутствует слово метр, значит, прибор показывает и количество различных составляющих металла, – Кубарев то ли размышлял вслух, то ли задавал вопрос.

– Вы абсолютно правы, сэр.

– Значит, каждая разливка металла хоть немного, но имеет свои отличия?

– Конечно, – подтвердил Дорн, – хотя это не существенно при поточном производстве, так как на девяносто восемь-девяносто девять процентов они одинакового качества. Абсолютной идентичности добиться при каждой плавке металла невозможно. Чего-то чуть больше, чего-то меньше, что-то при плавке выгорело.