Центумвир

Я ржала до слез, потому что Вадим шугался, когда я изредка внезапно его трогала и рефлекторно озирался в поисках начальства, а потом слезно умолял меня так не делать. Этот его рефлекс и моя садисткая натура работали вместе убойно. Он как-то косячнул с подписью, за самого себя расписался там, где должен был за подставное лицо. Оправдался тем, что он парень одинокий, якобы рука уже устала, вот и дрогнула. Я сообщила, что у меня есть вкус и по возможности я буду ему подбирать варианты избавления от одиночества. Но Вадим оказался очень притязательным клиентом, и когда мы ходили в обед пожрать в забегаловке через дорогу, забривал все предлагаемые мной варианты, к которым, при утверждении его интереса я подкачу, пробью тему, определю подходит ли не только для сладострастных утех, и при своем положительном вердикте, сдам ему в эксплуатацию. Подружка же моя, я забочусь о друзьях. Но он забривал на корню. Хотя, дамы, в общем-то, весьма приятные порой были.  Вот за некоторых мне аж обидно стало, потому что была бы я мужиком у которого правая рука замучена, я бы мимо такой точно не прошла, даже если пришлось бы к ней долго плыть на романтике в компании с незнакомкой и рукой. Зато потом-то! Но подружка была кошмарно капризная. Вот и сейчас, пока жрали, отклонила выбранную мной кандидатку и углубилась в дела.

– Ты все-таки сменил барбера, да? – одобрительно спросила я, приподнимаясь на стуле и, потянувшись через стол, поправила упавшую ему на лоб прядь, пока он со скоростью света набирал сообщение в телефоне.

– Угум. Спасибо за наводку на него, – кивнул Вадим, почти не дернувшись, но все равно скользнув молниеносным взглядом по забегаловке. Обожаю этот его рефлекс. – Васильна, тебе меня совсем не жалко, да?

– Я думаю, что ты гей. – Просматривая присланный Валей райдер селебрити, удрученно заключила я.

– Если ты гомофоб, то нет, натурал.

– Нихуя себе у людей запросы... – покачала головой, изумляясь наглости звезды, – ладно, найдем. А если толерантна? – дала добро Вале и перекинула Вадиму райдер и суммы на оплату.

– Тогда би. – Открыл мое сообщение и присвистнул. – Охуеть. Жопу этой звязде коксом намажу, а то, наверное, просто забыла это дописать. Ладно, оплатим.

– Серье-е-езно? – округлила глаза я, зинтригованно глядя на Вадима.

– Про кокс? – приподнял бровь, все так же взглядом в экран.

– Ну, и про это тоже, да. – Покивала я.

Вадим заржал и, отпив кофе отрицательно повел головой, откладывая телефон и иронично глядя на меня.

– Я бесполезно время трачу, спасая твою руку. – Прицокнула языком, откидываясь на стуле и недовольно глядя на него. – Вот, думала, может не тех по гендеру кандидатов выбираю. Так ты и тут обломал. Ты хоть намекни, Вадим Алексеевич, в какую сторону копать моему брачному агентству.

Негромко рассмеялся и отвел взгляд.

– Ты с Яры... с Ярославом Андреевичем когда виделась в последний раз?

– Утром.

– По нормальному виделась. – Уточнил он, пригубив кофе.

Усмехнулась, приподнимая бровь. Не надо, Вадим. Мы, конечно, замечательные подружки, но забываться не стоит. Вадим невесело хмыкнул и едва заметно поморщился все так же глядя в окно. Спустя секунду негромко произнес:

– Я к тому, что очень редкая девушка отнесется нормально к такому лютому режиму работы. Нормальная адекватная девушка, не содержанка и не голимый терпила-наивняк, имею в виду. Таких еще меньше. Я человек дела и если еще дома мозг выносить будут... рука будет спасена, потому что импотентом стану. Или геем. В общем, на пенсии женюсь, закрывай агенство.

– Я отличаюсь упорством и любовью к хеппи эндам. Так что вон, позырь, какая зачетная за столом у бара. Правее. Возраст около тридцати, намалевывается профессионально, так мейк наложить стильный стилюга может, либо сама навострилась. Волосы… просто поверь, со здоровьем и стилюгами все в порядке. Цацки брендовые, пиджак от Корса, блузка… отсюда сложно разглядеть, но похоже на Версаче.  Ботильоны Бланик. Фигура зачет, что жрет тоже зачет -  ЗОЖ – наше все. В углах челюсти филлеры, скорее всего и в скулах, губы тоже с ними, но работа ювелира. Содержание дорогое, порядка двух кусков бачей в месяц. Но оправдано. Жесты спокойны и без лишней манерности, поза строгая, хотя и неудобная, но ни разу не скособочилась – привычка. Однако открытая – у-уверенность. Мимика скупая, но интересная, характер не так строг, как может показаться на первый взгляд. На переносице морщина, достаточно глубокая, хотя дарами косметологии почти скрыта, но она появилась давно  и это отпечаток характера, хоть обколись, но не скроешь, потому что мимика привыкла. И эта морщина знак жесткой самодисциплины, вдумчивости, ответственности, судя по глубине и что филеры дают осечку, когда она очень задумывается, с раннего возраста возникло. Уже о многом говорит. Сверяется с планером, в телефоне роется часто, взгляд на часы тоже часто – тут объяснять не надо, думаю. Чего скажешь, Вадим Алексеич? Мне подкатить, прощупать глубже?

– Не нравится. – Зевнул он, попросив счет.

– Скотина ты. – Удрученно заключила я.