Центурион (СИ)

   Он не вызывал секретаршу к себе до конца рабочего дня, и она украдкой наблюдала за тем, как Кевин садится в свою машину после окончания работы. С грустью девушка отметила тот факт, что его настроение никак не улучшилось, а возможно и даже стало хуже. Кайли готова была выть от собственного бессилия в данной ситуации, но ей не оставалось ничего, кроме как ехать домой и надеяться, что завтра станет лучше.

   Когда Кевин оказался дома, у него было такое странное чувство, что со встречи с Рамонес прошла минимум неделя, настолько уставшим он себя чувствовал. Всего пара часов, но казалось, что вечность… Эти документы, возврат компании подействовали хуже пощечины на виду у всего мира. Он сам не знал, почему это так повлияло на него. Но ему действительно не нужно это предприятие, Кевин понятия не имел, что с ним делать. Лучше бы она оставалась под крылом у Рамонес, у неё и так корпорация огромная, что ей еще один или два цеха и небольшой офис… До сих пор он не мог оправиться от шока, что у неё давно была цель вернуть ему бизнес его семьи, а он даже не догадывался об этом. С одной стороны, она поступала весьма логично, если вспомнить все их баталии насчет прошлого, а с другой это выглядело как-то не лучшим образом, словно она выгоняла его откуда-то. И Кевин не мог понять её истинных намерений, чего действительно хотела эта девушка, и добилась ли желаемого. Если нанести ему ущерб — Рамонес справилась на отлично, безупречно прям. Но эта месть совершенно не укладывалась в одну линию с её словами. Желать ему счастья и одновременно растаптывать — кажется, она не совсем понимала, что делает, или же понимала, но тогда Кевин не мог найти логику в её поступке. И, черт возьми, эта девушка сделала невозможное. Несколько раз подряд. Несколько раз подряд за какой-то час…

***

   В самом, что ни есть паршивом настроении, Келли покинула кафетерий, и умчалась к себе домой, готовиться к деловой встрече с начальниками отделов ее корпорации. Она научилась держать в кулаке свои чувства, когда надо, но девушка была железно уверена в том, что это не на долго. Плотину, какой бы крепкой она не была, прорвет. Впрочем, так и случилось, когда после переговоров Келли поехала к Еве, где у подруг все пошло по накатанному сценарию.

— Это невозможный человек! — возмутилась она, доставая из бара бутылку виски. — Хотела же нормально поговорить, так нет! Он словно вынуждал меня на ссору! И что ты думаешь? Мы опять поссорились, даже после того, как не виделись почти полгода!

   Ева картинно зевнула, отправив в рот очередную ложку с мороженым, даже не притворяясь заинтересованным слушателем. Она, в принципе, ожидала подобного, ведь что Келли, что этот Идиот явно не видели смысла в жизни, кроме как портить друг другу оную. И это им, похоже, доставляло удовольствие. Самое странное, что Ева смогла раскусить его, но не свою подругу. Она знала о его причинах так вести себя с Келли, и совершенно не понимала действия Рамонес. Вроде как с ним не сложно нормально общаться, Ева как-то пробовала, но у подруги напрочь не получалось. При этом эта девица ему не хамила, не называла Идиотом, но они стабильно ссорились, словно не могли без этого. Безразлично взглянув на Келли, Ева отставила в сторону мороженое, а затем взглянула на подругу чрезвычайно серьезно и спросила:

— Вы с Кевином не задумывались о карьере лесорубов?

— Что, прости? — удивилась она, едва не захлебнувшись виски.

— Столько дров наломать, это сдуреть какой талант иметь надо!

   Келли хотела возразить, но в последний момент нахмурилась и отвернулась, сделав несколько глотков виски. Еве показалось, что она над чем-то размышляет, и девушка оказалась права. Спустя какое-то время Рамонес заговорила серьезно и без грамма алкоголя в мыслях.

— Я не знаю, почему мы с ним не можем общаться как нормальные люди. Вроде в один момент обсуждаем вполне обычные вещи, шутим, смеемся, а потом раз и все, он смотрит на меня волком, а я сгораю от желания оторвать ему голову. Я понимаю, не с таким прошлым, как у нас, быть задушевными друзьями и каждую пятницу пить в баре, но все же…

— Тоже мне, друзья, — фыркнула Ева, но объяснять свою фразу не стала, а Келли не требовала объяснений.