Центурион Траяна

– Молчать! – оборвал его Пруденс. – Потом бабу будете делить. Сейчас не до этого.

Он быстро перевел взгляд с Приска на Куку:

– Слушай приказ: Кука здесь старший. Стену удержать. Нонний – за мной.

Приск в бессильной ярости проводил Нонния взглядом.

Впрочем, Нонния со стены Пруденс не отпустит – просто поставит подальше от «славного контуберния».

«Жаль, что так далеко, я бы ему меч меж лопаток всадил, и дело с концом…» – подумал Приск.

* * *

Вслед за первыми всадниками, что, выпустив тучу стрел, умчались дальше – к канабе, к лагерным стенам накатывала серо-коричневая волна пеших варваров. Приск, Кука и Малыш отыскали свое место недалеко от угловой башни. Здесь уже были Тиресий и Молчун.

– Валенса бы сюда к нам, – заметил Тиресий.

– Да уж, он бы разобрался с этим Ноннием…

– Я не про Нонния. Я про варваров, – отозвался прорицатель.

В этот момент первые смельчаки из-за реки попытались прорваться к воротам – сразу человек двадцать крепких парней. Но до самих ворот никто не добежал – всех сняли дротиками и стрелами. Копья из катапульт и камни из баллист вели постоянный обстрел напиравших варваров. Всякий раз копье или камень находили цель, но, казалось, варвары не обращали внимания на потери. Когда один атакующий падал, на его месте возникал другой. Римляне тоже несли потери – на стену дождем сыпались стрелы. Залп. Перерыв. Вновь залп. Нехитрую тактику варваров защитники вскоре разгадали. Пережидали смертоносный укус, укрывшись за зубцами стен и щитами, потом вскакивали и сами метали дротики или заряжали машины. Обмен ударами продолжался примерно с час. Или гораздо меньше? На клепсидры никто не смотрит в такие моменты. Да и нет их на стене.

* * *

Взять укрепленный лагерь с наскока не получилось, и варвары отошли. Телеги обоза составили в круг к востоку от лагеря. Внутри, за их защитой, воздвигали шатры и разжигали костры.

Конные роксоланы двинулись дальше – в ближайшие усадьбы, а пешие даки и бастарны принялись окружать лагерь со всех сторон. Однако штурмовать ворота пока больше никто не стремился. Обломав зубы о лагерные стены, варвары устремились в никем не охраняемую канабу, потоком разлились по улицам, вышибая запертые двери. Выяснилось, что два десятка мужчин и женщин, не в силах расстаться со своим добром, все-таки остались в поселке. кто-то схоронился в подвале, кто-то заперся в доме. Заречные пришельцы не разбирались, чей дом стоит на улице поселка – местного, получившего гражданство варвара или римского ветерана. Грабили всех подряд, убивали тех, кто пытался хоть в малейшей мере противиться. Поджигали дома – выгорала внутри брошенная мебель и деревянные балки, рушились оставшиеся без опоры черепичные крыши. Особо рьяные варвары крушили стены.

Канаба, этот общий дом легиона, зародыш будущего города, погибала в агонии.

* * *

После первой атаки, закончившейся ничем, назначили на стены двойные караулы, а часть легионеров отпустили отдыхать. В том числе и Приска сотоварищи.

Когда они добрались до своего барака, то увидели, что печь вновь радостно полыхает, Аристей готовит для «славного контуберния» похлебку. Луция на кухне не было, а Кориолла резала свеклу, помогая Аристею.

– А где все твои? – спросил Приск.

– Остались в усадьбе, – заговорила она торопливо, будто оправдываясь. – Отец сказал: «Отобьемся!» К нам за стены набилось не меньше сотни, из них крепких мужчин человек двадцать, оружие у нас есть. Я насилу упросила отправить меня в Эск. И то лишь потому, что Луций непременно хотел ехать поступать в легион. Я же обещала отцу укрыться в канабе.

– Канабу оставили на разграбление. Хвала богам-покровителям, что ты помчалась к лагерю.

– Аристей предупредил. – Кориолла вздохнула. – Жаль поселок… Отец говорил, что здесь когда-нибудь вырастет настоящий город с базиликой[82] и большими термами, с нарядными храмами… такой маленький Рим на реке Эск. Значит, не судьба…

В этот момент прибежал запыхавшийся Луций.

– Можно, мы с сестрой у вас в казарме поселимся? – спросил парнишка.

Кука нахмурился:

– Это еще почему?

– Так я в легион записался! – радостно объявил Луций. – Думал – летом пойду. Но уж коли тут оказался, то сразу побежал в принципию. Так что я теперь в вашей пятьдесят девятой центурии числюсь. Как новичок. Правда, контуберний пока не назвали.

Приск нахмурился: разве он не велел парню сидеть в казарме и охранять сестру? Так нет ведь – решил тут же совершить героический поступок!

– Может, меня в ваш контуберний зачислят? – продолжал Луций. – У вас же неполный состав…

– Мы не вчера присягу давали! – напомнил Кука.

– Отец говорил, что я создан из железа и камня, – не сбавлял напор Луций.

– И много вас таких, из железа и камня, горящих желанием сразиться с варварами, набралось? – поинтересовался Приск.

– Пока я один. Но думаю, из тех, кто из канабы пришел в лагерь, тоже найдутся смелые парни! – объявил Луций. – Я уже видел троих или четверых из нашей школы. Завтра с ними потолкую. Нечего отсиживаться за чужими спинами, надо брать в руки оружие и…

– Не мельтеши! Все равно вас сражаться не пустят, – осадил его Кука.