Цепь Рубикона. Круг первый. Книга вторая

Эти слова прозвучали, как эхо. Заурэ измучилась от невыносимой боли, доводящей ее до потери сознания. Схватки казались бесконечными, так это и было, роды длились больше суток и совершенно подкосили ее и без того изношенный организм.

Ребенка забрали сразу после рождения, и она даже не успела его увидеть.

– Какое имя выбрали? – бормотала Заурэ в полузабытьи.

Сначала ей никто не отвечал, но потом все же снизошли до объяснений:

– Дон. В честь отца, как продолжатель рода.

– Дон… Моего сына будут звать Дон…

Ее надолго свалила болезнь, благодаря которой девушка не увидела, насколько плачевным стало ее существование. Если раньше Заурэ ютилась в каморке, то теперь ее положили в общую каменную залу, пропитанную сыростью. Это было помещение для вновь прибывших рабов или для отбывающих из дворца за ненужностью.

Но только здесь к ее состоянию отнеслись с сочувствием. Людям было некуда идти, их эмоции обострились и зрелище больной молодой девушки, у которой отобрали ребенка, вызвало всеобщее сочувствие. Брошенные судьбой делились своим тряпьем, прикладывали ко лбу Заурэ холодные компрессы, и она понемногу отошла. Сначала девушка невидящими глазами смотрела в потолок, пытаясь поймать нити воспоминаний. Все было очень смутно. Любовь, была ли вообще эта любовь к Ридону?

Заурэ чувствовала опустошение и постепенно нарастающую в ней ненависть. Вся жизнь, которую она помнила, была чередой унижений и предательства. Если бы она могла воздать ему по заслугам, не убить, нет. Заставить почувствовать то, что пережила она. Пусть его сжигает любовь, невозможная и от этого еще более болезненная. Нет, отомстить ему она не в силах. Может быть, это сможет сделать его будущая жена. Элоиза. Интересно, какая она? Любит ли его или позволяет себя любить? Лучше бы последнее, иначе ей придется также плохо, как и ей. Даже в минуты полного унижения она не желала горя сопернице. Но только не Ридону.

К ней подошла старушка с изможденным и как бы высушенным лицом.

– Забудь его. Если хочешь, чтобы пришла новая жизнь, ты как можно быстрее должна прекратить эти опустошающие чувства.

– Нет. Даже если захочу, не смогу.

– У тебя еще будут мужчины, ты жива и это самое главное сейчас.

Заурэ зло засмеялась.

– И любовь?! Ты, верно, шутишь. Я не видела от мужчин ничего, кроме унижений, в каждом из них сидит враг, и никогда больше я не отдам себя ни одному из них. Не полюблю никого.

Старуха грустно покачала головой.

– Ты не права. Нельзя судить обо всех людях по нескольким экземплярам. Можно очень сильно ошибиться и жалеть об этом бесконечно долго. Но все изменится.

– Я больше не ошибусь.

Дни шли, и приближалось время отъезда. Заурэ знала, что ее и еще несколько девушек, надоевших Ридону, отправят в один центр. Там и состоятся торги, в результатах которых она не сомневалась.

Со времени рождения ребенка Заурэ практически не изменилась во внешности. Ни прошел ни лишний вес, ни чудовищные отеки. Самое грустное, что ее нежная кожа тоже испортилась. Случайно увидев себя в зеркале, девушка ужаснулась. Это была не она, а кто-то другой.

Заурэ становилась все более грустной и задумчивой. Не раз девушке приходили в голову страшные мысли. А вдруг ее купят какие-нибудь садисты и жизнь на Шимарре вообще покажется ей сказкой? Или отправят на тюремные планеты… Говорят, что там даже освещение в радость, да еще приходится постоянно наблюдать за сосланными, будучи смертельно голодной. Арестант следит за арестантами.

Заурэ не обратила внимание, что старушка, часто заводившая с ней разговор, исподтишка за ней наблюдала. Она смотрела, как девушка мается и, в конце концов, завела с ней разговор.

– Ты как-то сказала, что не помнишь, откуда появилась… Разве не кажется это странным?

Заурэ ответила равнодушно:

– Да, раньше меня это удивляло, но потом я утешила себя мыслью, что, наверное, меня избили и я ничего не помню.

– Избили? Конечно, интересно, но у тебя бывают головные боли, есть ли какие-то следы травм?

– Нет, ничего такого нет, – удивленно посмотрела на собеседницу Заурэ. – А почему вы спрашиваете?

– Потеря памяти возможна или в результате травмирования, или… Давай поговорим о первом случае. Это нешуточное событие, и ты должна была чувствовать боль в месте ушиба или заметить следы от ранения, синяки. Но ничего этого не было. Значит, первый вариант мы исключаем.

– Тогда что за второй вариант?

– Второй… Второй это принудительное стирание памяти.

Заурэ удивленно уставилась на нее.

– А разве такое бывает?

– Естественно, это распространено на всех наших планетах и применяется в разных случаях. Что случилось, сказать невозможно. Но судя по тому, что тебя отправили в рабство, хотели, чтобы следы совершенно затерялись. Ты кому-то перешла дорогу, моя девочка, и серьезно перешла.

Заурэ была поражена такой догадкой:

– Я всегда считала себя низшей, но была надежда, что это не так, и где-то есть мои родители. А, может быть, они вообще знатного рода.

Старуха скептически взглянула на Заурэ.