Цепи его души (СИ)

Почти не чувствуя заледеневших рук, рванула на себя дверь, и, напоследок обернувшись через плечо, влетела в стоящего в темноте мужчину.

Глава 2

Дыхание перехватило — от неожиданности, а еще от запаха немытого тела и алкоголя, ударивших в нос. Я отпрянула, в тусклом холодном свете, пробиравшимся на лестницу через немытые окна, в глаза сразу бросилось обветренное, испитое лицо и поношенная одежда. Должно быть, один из тех работяг, кто забредал переночевать к нам, потому что спать на стройке зимой было очень холодно.

Вздохнув с облегчением, приложила руку к груди.

— Простите пожалуйста! — произнесла искренне. — Просто мне показалось, что за мной…

Следит призрак, да.

— Кто-то шел. Я испугалась. Еще раз извините.

— Кто-то шел, — повторил мужчина.

Он стоял, покачиваясь, осмысленности во взгляде глубоко посаженных мутных глаз было не больше, чем у ближайшей дверной ручки. Алкоголем от него пахло сильно (увы, для рабочих, у которых не было даже койки, это был один из немногих способов согреться), поэтому я решила осторожненько его обойти. Миссис Клайз жила на первом этаже, дальше по коридору, но стоило мне шагнуть в ту сторону, как мужчина качнулся мне наперерез.

— Кто-то шел, — промычал он, а следом из его горла вырвалось странное бульканье.

Попыталась обойти его справа, но он с поразительной для нетрезвого человека проворностью снова перегородил мне путь. В эту минуту стало не по себе: да, в дом частенько забредали перепившие рабочие, бродяги и беспризорники, но они никогда не пытались буянить. Собственно, это был способ избежать встречи с полицией, поэтому ходить мимо них было совершенно безопасно. По крайней мере, я так считала, но сейчас желудок сжался от страха, а я сильнее сжала ридикюль. В нем все мои деньги!

— Позвольте пройти, — невольно повысила голос.

Ровно до того, каким разговаривала с Илайджей, когда тот пакостничал.

— Позвольте пройти, — повторил мужчина.

На потрескавшихся губах расплылась улыбка, обнажившая гнилые зубы, а потом он выкинул руки вперед, вцепившись в мои плечи словно клешнями. Я взвизгнула, с силой ударила его в грудь, и рабочий, пошатнувшись, выпустил мое плечо. Почувствовав свободу, рванулась с удвоенной силой, но немытая пятерня тут же вцепилась мне в волосы. Дернула так, что из глаз брызнули слезы, а с губ невольно сорвался крик. Не понимая, откуда в пьянчуге такая сила, вцепилась ногтями в волосатое запястье, раздирая кожу.

— Помогите! — закричала во весь голос. — Помогите, пожалуйста!

На втором этаже приоткрылась дверь, но тут же с треском захлопнулась. Мужчина же рывком подтянул за волосы и поволок за собой к выходу. На миг потемнело перед глазами, в шею и плечи плеснуло болью, показалось, что с меня сняли скальп. Я поняла, что ридикюль выпал из рук, только когда рабочий пинком распахнул дверь, и в лицо ударил холодный отрезвляющий воздух.

— Нет, — прохрипела сдавленно. — Нет.

Извернувшись, сжала руку в кулак, и, зажмурившись, изо всех сил ударила его между ног. Он взвыл, пошатнулся, хватка на моих волосах ослабла, и я рванулась к оставшемуся в грязи ридикюлю и спасительной двери миссис Клайз. У нее хорошая цепочка и замок, вряд ли этот тип попытается вышибить дверь, а если попытается…

Ладони скользнули в дюймах от перепачканной ткани, когда в волочащееся по доскам покрывало-накидку вцепились скрюченные пальцы и с силой дернули назад. Я упала на спину, сильно ударившись головой. Перед глазами замельтешили звездочки, в которые мгновением позже плеснули изумрудные искры. Пространство разошлось, как надорванный холст, и из него шагнул Эрик.

Рабочий шарахнулся в сторону, сильно ударившись о перила. Запрокинул голову, издав странный звук, схватился за грудь, а потом начал заваливаться набок. Меня же подхватили на руки и шагнули в портал, магическая спайка которого сомкнулась за спиной с ядовитым шипением.

Широко раскрытыми глазами я смотрела в белое, как мел, лицо.

Прикосновение пальцев — и внутри забурлило согревающее тепло магии жизни. Следом на меня упала мерцающая паутина, по которой бежали потоки сиреневых искр.

— Цела, — не то процедил, не то выдохнул Эрик, а потом рывком вздернул меня над кроватью.

— Там… там человеку плохо, — вытолкнула я.

Единственное, на что меня сейчас хватило.

— Плохо?! — его голос сейчас напоминал шелест бумаги. — Человеку?! Сейчас будет плохо вам, мисс Руа. Очень плохо, если вы не потрудитесь объяснить, почему сбежали. Почему сбежали без связующего артефакта.

Резкий, жесткий тон.

Я вдруг осознала, что снова нахожусь в комнате из которой, крадучись, вышла часа полтора назад. Что снова смотрю в лицо человеку, чей холод в глазах снова предназначается мне. Мне, мне, мне и только мне, всегда только мне — этот холод, эта жесткая, непроницаемая маска, эта жестокость.