Цепи грешника (СИ)

— Ты как? Живой? — Барвэлл помог мне подняться, двигаться самостоятельно я не мог. Превращение закончилось. Я вновь стал человеком, и силы покинули тело.

— Живой, — выдохнул я. — Дайте мне перо.

Уильям глядел на Изабэль и Бруну с сочувствием, и перо с шеи Изабэль снял осторожно, не стал срывать.

— Грустная у них история, — вздохнул Уильям. — Гадко так на душе теперь.

Меня тащили до храма будто калеку. В дороге я видел, как грешники добивали уцелевших ангелов, которые действительно не собирались отступать и бились до последнего.

— Господин, — на меня взглянул здоровяк с топором, который когда-то преградил мне и беженцам путь к Вигнетту. — Авалон привел нас. Мы примчались, как только услышали, что вы в плену.

Я хмыкнул. Все же, слово грешника чего-то стоило, и порой было надежнее слова человека.

Сон пошел мне на пользу. Я дрых как убитый всю дорогу до валастаров, все путешествие по Багровому морю, и только в подземной бухте получилось прийти в себя. Третье перо я пока не трогал. Хотел восстановить силы, чтобы не перегрузить тело.

Хотелось поскорее встретиться с Галахадом, рассказать ему про Яблоко раздора, и понять, что делать дальше.

Глава 22. Зов последней битвы

В подземной бухте Скида было прохладно и темно. Уставший стражник скучал на пристани, засыпая в тусклом луче осветительного сапфира.

От холода сводило пальцы, и я спрятал руки в карманы, выдохнув облачко пара. В прошлый раз тут было не так холодно. Я и не заметил, как наступила осень.

Пристань пустовала. Ни беженцев, ни встречающих, ни веселой музыки. Только тихий шум маленьких волн, разбивавшихся о влажные стены пещеры. Мы сошли с валастара в полном одиночестве, слыша, как в море, срываясь со сталактитов, падали капли.

— Странно, — забеспокоился Уильям. — Никогда тут не было так тихо. Эй, — Уильям окликнул стражника, и тот вздрогнул, сонно передернув плечами. — Не зевай! Где все?

— В скорби, — безразлично ответил стражник, и посильнее затянул темную куфию на шее, скрестив руки на груди и пытаясь согреться. Чтобы в городе ни случилось, стражник волновался лишь о холоде и желании поскорее сдать вахту.

Я не удивился. После превращения Маши в Зверя погибло много людей, и желание жителей впасть в многодневный траур вполне закономерно.

На фоне зева городского тоннеля появился клерк Галахада. В руке он нес сапфировый факел, отбрасывавший в морщины на лице мрачные тени. Клерк жестом пригласил нас к себе, а когда мы подошли, даже не стал здороваться:

— Галахад мертв. — произнес он.

— А…. — я не успел закончить фразу.

— Идем. — Клерк поманил нас за собой. — У нас полно работы. Расскажу в дороге.

После событий в храме Алландела, да и вообще после жизни в антерре, новость о чьей-то смерти не казалась удивительной. Начало моего пути устлано трупами. Трупами грешников, трупами заключенных и убитых ангелов, трупами архангелов. Иногда перед мысленным взором появлялись картины жестоких смертей и расправ, но больше они не вызывали во мне эмоций.

Я просто выполнял работу, поставленную Мортусом на затяжную паузу.

Где я — там смерть.

"Правильно мыслишь", — поддержал Мортус.

— Говори. — Я твердо обратился к клерку. — Обстановка, причина смерти Галахада. Четко и по полочкам.

Клерк удивленно вскинул брови. И я его понимал. Мы впервые встретились в суматохе, и впечатление я производил, мягко говоря, неоднозначное. Запуганный, слезливый, хлипкий пацан с переменчивым настроением неожиданно обрел в поведении решительность и пугающее равнодушие.

Мне действительно было все равно. Человеку свойственно привыкать, свойственно относиться к высокочастотным событиям равнодушно.

Тоже произошло и со мной.

Смерть Галахада — просто смерть. Очередная жертва страшной войны, которую нужно закончить последовательно и планомерно. Это создавало трудности. Я не знал теперь, как смогу вернуться домой, не знал, как смогу вернуть Машу, но паникой делу не поможешь.

Я был уверен, что есть какой-то выход.

Клерк хотел что-то сказать, но сдержался. В мое отсутствие он руководил городом, а теперь с неохотой был вынужден объясняться передо мной.

— Я слушаю, — спокойно повторил я.

— А, да, — встрепенулся клерк. — Простите. Задумался. Галахад отправился на встречу с Алланделом.

Теперь настала моя очередь удивляться.

— Вы не ослышались, — кивнул клерк.

— Как она состоялась? — подозрительно спросил Барвэлл с интонацией дотошного следователя.

И я был с Барвэллом солидарен. С чего вдруг Галахаду, заклятому врагу "Семерых из семи", идти на переговоры с ангелами?

— Встречу назначил Алландел, — пояснил клерк. — Я не знаю, как все прошло, и что именно случилось. У меня нет таких сведений, но они есть здесь. Все подробности.

Клерк протянул мне конверт, закрытый мощной магической печатью с изогнутой блокирующей руной. Я знал эту руну. Она работала как биометрический замок. Открыть его мог только я. Если конверт попытается вскрыть посторонний человек, то взрывом ему оторвет пальцы, а содержимое сгорит.