Цепи. Верни мне сына

– А у меня нет бабушки и дедушки, – поделилась я, шмыгнув носом. – Мама сказала, они давно умерли.

Мне понравилось идти по мосту. Он как будто действительно переносил в другой мир. Вскоре ноги ступили на мягкий песок, по которому я пошла с дядей к большому озеру. В какой-то момент, удивленно замедлилась и тихо вдохнула. Он не обманул. Здесь действительно были птицы из сказки! Белые, прекрасные лебеди плавали по ребристой мерцающей воде.

Я так восхитилась, как будто увидела чудо! Вот только осадком в груди по-прежнему давило беспокойное чувство. Дядя вел себя со мной хорошо, но почему тогда мама плакала?.. Ее всхлипы все еще доносились из леса.

Сведя бровки, я подняла на него взгляд и спросила:

– Вы хотите сделать нам плохо?

Черные глаза сосредоточились на мне. Мужчина задумчиво провел рукой по моей голове и спокойно сказал:

– Нет, я не хочу обижать вас. Тем более такую хорошую девочку как ты.

– Тогда почему мама грустит и боится вас?

– Потому что совершила ошибку. И знает, что мне придется ее наказать. – Продолжая гладить меня по голове, дядя встал сзади, а я закусила губу.

– Разве она сделала что-то очень плохое?

– Смотри на птиц, Диана, – заговорщически велел мужчина, будто совсем не услышал мой вопрос. – Они могут взлететь в любой момент, и тебе не стоит это упускать!

– Почему?..

– Чтобы исполнилось желание. Как только они взмахнут крыльями, закрой глаза и загадай то, чего хочешь больше всего. Оно обязательно сбудется.

– Правда? – недоверчиво спросила я.

– Да.

Я принялась смотреть на лебедей, затаив дыхание. А дядя неожиданно заговорил:

– Твоя мать очень меня подвела. Она знала, что в моем мире нет места уязвимости, но ослушалась и скрыла правду. Мне жаль, что ты уже так выросла. Но я должен исправить ошибку…

– СЕРГЕЙ! – услышала я вдруг истошный крик.

Хотела обернуться, но дядя не позволил.

– Не шевелись... Птицы вот-вот улетят!

Вместе с этим сзади послышался какой-то громкий щелчок.

– НЕ-ЕТ! – мамин крик становился ближе, послышался стук шагов на мосту.

– Мама?..

– Я не позволю! Не позволю!..

По затылку побежали мурашки. Я боялась повернуть голову, поэтому испугалась, когда меня с силой толкнуло в сторону. Больно упав на песок, я неуклюже повернулась и замерла, увидев чудовищную картину.

Мама стояла на коленях перед дядей и, хватаясь за пистолет, который откуда-то появился в его руке, приставила дуло к своему лбу.

– Меня… Меня убей! – прокричала она сквозь плач. – Ее не тронь… Побойся Бога!

Захлебываясь слезами, я хотела встать, подбежать к ней, но не могла пошевелиться, будто меня парализовало. Кричала изо всех сил «мама», но мой голос не было слышно.

Потом все начало отдаляться. И как бы я не тянула руки, не получалось до нее дотянуться…

…

Еще не открыв глаза, я вцепилась в простыни, желая прижаться к мужскому телу. Как будто оказалась в бушующем потоке и искала помощь, опору, которая бы успокоили ужас творившийся внутри.

Мой собственный голос окончательно меня разбудил. Крик или громкий стон… Я резко распахнула глаза. Тело, покрытое липким холодным потом, билось в дрожи, сердце колотилось за ребрами с бешеной скоростью, а пальцы не желали разжиматься. Я могла поклясться, что вцепилась в руку, которая вытянула меня из кошмара! Но в постели я лежала одна…

Растерянно оглядев комнату, пустота в которой была практически осязаемой, я села у изголовья кровати и притянула колени к груди. Часы показывали начало двенадцатого. Значит, он давно ушел… С этим осознанием я неожиданно для себя ощутила досаду. Возможно, потому что сейчас так не хотела оставаться в одиночестве! Тяжелый осадок после сна усиливался и причиняющие боль картины упрямо стояли перед глазами. Такое подробное воспоминание, что мороз шел по коже.

Взгляд ушел в пространство. Годы затерли многое в памяти о кошмаре, пережитом в детстве, но сегодня подсознание внезапно вытащило его наружу. Заставило меня вновь пережить то, что я с таким трудом преодолела. Хотя как можно преодолеть тот факт, что отец хотел меня убить? Прямо на том берегу озера собирался хладнокровно избавиться, и только бог знает, как мама смогла его уговорить передумать.

Я убедила себя, что ничего этого не было. Мы с ней ни разу не обсуждали тот страшный день, а любые попытки начать, она пресекала. Так оказалось проще и безопаснее для психики. Ведь нам нужно было общаться с отцом, который позволил мне жить на своих условиях, а главное в достатке. Вот только все детство я почти каждый день видела во снах, как мама приставляет дуло пистолета к своему лбу. Так же как вчера Влас приставил оружие к своей голове... Возможно, именно это оживило детскую травму.