Цепная реакция

– Тогда давайте на позицию. Солома, ты, как обычно, первым заходишь. Затем Пикассо, Гарик, Елага, Дизель. Действуете по обстановке. Да, и отправьте опера в тыл, чтоб под ногами не путался… Хотя нет! Он хозяина в лицо знает… Ладно, пусть с вами идет. Только последним!

– Можно, я подожгу? – Соломин уставился на Анатолия взглядом алчущей корма собаки.

– А?.. – рассеянно переспросил тот.

– Шнур, говорю, можно, я подожгу?

Репин, погруженный в невеселые мысли о жене, кивком выразил согласие.

Солома, словно охотник, подстреливший желанного оленя, для порядка пригнувшись, затрусил к крыльцу. Опечаленный Анатолий в сопровождении таких же согбенных троих братьев по оружию двинулся следом.

В эту самую минуту пик около СОБРовского автобуса затормозил огромный джип. Множество ультрамодных наворотов, начиная от хромированного отбойника и заканчивая фарами на крыше и неоновой подсветкой номерных знаков, делали машину похожей на разукрашенную новогоднюю елку и красноречиво свидетельствовали о вкусе и уровне умственного развития ее владельца. Как бы в подтверждение сказанного, стекло водительской двери плавно скользнуло вниз, и образовавшееся отверстие заполнил явно не обезображенный интеллектом фейс – словно призрак братана, прибывший в настоящее из середины лихих девяностых.

– Че это тут, а?

– Работаем. – Быков слегка повернул голову в маске, не отрывая при этом взгляда от дома. – Езжайте своей дорогой, нечего тут стоять… Пошли! – добавил он в рацию, обращаясь к своим.

– Я своей дорогой и еду! – огрызнулся фейс. – А вы на дороге встали.

– Тебе что, места мало? – попробовал возмутиться Алексей. Но довыразить мысль не успел.

Страшный грохот заставил вздрогнуть все живое в округе и поднял над домом столб пыли. Вороны, мирно дремавшие на ветках высоких берез по другую сторону дороги, черной тучей взмыли в воздух и стали нарезать над домами широкие круги, оглашая окрестности противным карканьем. Из соседнего двора раздался вой автомобильной сигнализации. Так обычно начинается бомбежка, теракт Аль-Каиды или уплотнительная застройка.

Быков резко повернулся на выразительный звук, свидетельствующий о встрече камня и стекла. М-да… На капоте джипа пристроился внушительный обломок кирпичной стены, а лобовое стекло машины с водительской стороны украсила матовая паутина мелких трещин. Глаза съежившегося на водительском кресле владельца по размеру не уступали фарам. Прямо как у собаки в сказке «Огниво».

Пыль у дома немного осела, представляя взорам очевидцев поистине кинематографическое зрелище. На том месте, где только что находилась входная дверь, зияла темная брешь, и над ней беспомощно болтался металлический лист козырька. Уже без ажурной арки.

Вскоре из бреши появилась на свет божий небольшая, но впечатляющая процессия, сразу вызвавшая мысли о вечном. Возглавлял ее Елагин, увешанный автоматами коллег. Следом, отстав на несколько метров, шествовали Соломин с Репиным, они осторожно несли что-то в ковровой дорожке, ухватив ее за углы. Замыкали процессию отплевывавшиеся на ходу Игорь Звездин и Фарид Моторин. В руке у Моторина был чемодан взрывотехника «Тюльпан». Не хватало только военного оркестра и соответствующей музыки.

Ментовское чутье Быкова не обмануло – захват прошел не по плану, теперь предстоит много-много бумажной работы.

– Ты же сам сказал, что строение капитальное! – громко отплевывался на ходу Солома. – А для капитальных преград этот нужен… который в особо торжественных случаях. Я его и заложил.

– Потому и говорю, что паровоз победил, – огрызнулся Репин. – Причем за явным преимуществом.

– С зарядом славно получилось, – заметил Елагин, подойдя к Быкову и указав подбородком в сторону дома. – От души шандарахнуло. Теперь хозяин туда прямо на машине заезжать сможет… У нас на корабле командир БЧ-2 был, старший лейтенант Красавин. Так тот любил повторять, что настоящий артиллерист неточность стрельбы запросто компенсирует калибром снаряда…

Солома и Репин осторожно опустили свою ношу на землю и развернули ковровую дорожку. Внутри чуть заметно подрагивал телом упитанный стаффордширский терьер.

– Оглушило, видать, – вздохнул Елагин. – Но живой. Дышит… Должен оклематься.

– Рексик… – раздался вдруг тоненький голосок. – Рексик, что с тобой?

Это неожиданным для его комплекции голосом запричитал, приседая возле пса, вылезший из салона хозяин джипа. От первого шока он отошел, но физиономия у него была теперь совсем другая. С более человеческим выражением.

– Так это ваш зверюга, что ли? – покосился на него Анатолий. – А какого ж хрена не лаял, когда мы в дверь стучали?

– Специально молчать приучен, чтобы себя не выдавать. А потом сразу вору на глотку идет. Чемпион Германии!

– А металлической двери по фигу, чемпион ты или просто погулять вышел… Хорошо, кстати, что дверь титановая, а не стальная. Была бы стальная – хана б тогда чемпиону…

– Что ж вы такого пса Рексиком назвали? – угрюмо поинтересовался Быков.