Цепная реакция

— Так что продолжать работу будем? Или такой безответственной мне, ты уже не дашь и в микроскоп заглянуть? — хмыкнула я.

— Вывести бы тебя из лаборатории вообще, — пробубнил иноземец себе под нос, отворачиваясь.

Но я-то слышала! И молчать не намеренна, уж если скандалить, то уже до конца, пока не перессоримся и не разбежимся снова по разным углам лаборатории.

— Я не заставляю находиться в одном помещении со мной, — сказала я это как само-собой разумеющееся и пожала плечами.

— Как и я не заставляю приходить сюда каждую ночь и мотать мне нервы, — в тон мне ответил Арцур.

Пух! Все тормоза и преграды были отброшены в тот самый миг, когда были произнесены эти слова.

— А ты словно весь такой нежный и пушистый, да? — сощурилась я на него. — Одна я тут мешаю исследовательскому процессу и подвергаю риску не только себя, но и тебя, да? А может просто дело в тебе? Это ты ведешь себя как…

— Как кто? Как ты? — Арцур потерял весь облик уравновешенного аристократа и теперь хоть походил на живого человека, прервав мою речь, которая с каждым словом набирала обороты. — Вечно взбешенная, недовольная, самовлюбленная стерва? Ну, знаешь, если я себя веду так же, то я даже рад этому, что хоть ни один я страдаю от постоянного недовольства и едких высказываний.

— Ой, какие мы несчастные и бедные, — просюсюкала я и покачала головой, выражая беду и сочувствие. — Стервозная ведьма вечно язвит и пакостит! Ужас, ужас! — наигранно причитала я. — А что ж ты позволяешь такое мне? Ты ведь сам всё терпишь и стараешься всё игнорировать! Ты знал на что идёшь, тебя Валефор предупреждал, что у меня на редкость едкий характер и чрезмерная осторожность, и дистанция к совершенно незнакомым людям, так что ты теперь мне жалуешься? Жалуйся королю, который тебя нанял!

— Знаешь, я был готов ко всякому, но я не мог даже предположить, что такая миловидная девушка, может оказаться такой колючей и ворчливой! Ты сама отталкиваешь от себя людей, даже когда они тебе не сделали ничего плохого! Что с тобой такое? — Арцур взирал на меня с осуждением. — Ты ведь порой словно забываешься и ведешь себя нормально, а потом у тебя в голове звенит какой-то колокольчик, и ты снова покрываешься шипами и у тебя как у ядовитой змеи вырабатывается едкий яд, которым ты не забываешь пользоваться. Хотя нет, ты всегда подстраиваешься под ситуацию и личность, с которой общаешься. Ты скрываешь настоящую себя, — со вздохом сказал он, будто бы был огорчен в этом. — Складывается такое ощущение, будто бы тебя ранили в прошлом, и ты не хочешь вновь наступить на те же грабли. Алианна, пожалуйста, если я прав, то давай спокойно поговорим, или мы не сможем продолжать работу дальше.

В словах Арцура был смысл. Но я не хотела, чтобы после нашего завершения работы, Арцур захотел бы продолжить со мной общение. Мне это попросту не нужно, я так привыкла к своему укладу жизни, что не хотела его менять или даже осматривать возможные варианты. Я не любила перемены, так как они всегда рушили мои идеально поставленные планы, вот и сейчас, мой свежевозведенный план то и дело пошатывался и так и норовил развалиться прямо у меня под ногами.

Да и Арцуру будет безопаснее, в том плане, что Мираклий не будет ему постоянно назить, видя в нём потенциального противника. Не то чтобы я волновалась за Арцура, просто не хотелось, чтобы из-за меня у него были проблемы, а с Мираклием они будут. Вон, на балу, если я не ошибаюсь, то Мираклий дал ему по лицу, и я очень надеюсь, что тогда маска не слетела, и он не увидел его лицо. Командор был редкостной злопамятной скотиной и обладал не меньший отвратительности характер, чем у меня, и это ещё было приправлено бараньим упрямством. И вот этот супер-микс задался целью заполучить меня в жены. Ну уж нет, у меня и без алхимика была сказочная жизнь, в которой было двое постоянных мужчин — Мираклий и Валефор. Спасибо, мне их более чем хватает! Алхимик на грифоне и со слоном в загоне уже будет слишком…

Я выдохнула, чуть успокаиваясь и заговорила спокойным тоном:

— Хорошо. Раз ты так хочешь, то я тебе скажу. Я редко могу постоять за себя, я слишком ранима и быстро привыкаю к людям, с кем мне по-настоящему приятно общаться, а когда я их теряю, эту боль тяжело нести и невозможно выковырять из души. Но когда ты показываешь отвратительный характер, к тебе никто не тянется, мало, кто выносит эти язвительные насмешки, а я остаюсь одна и без шрамов на душе и сердце. Всё дело в истинном характере, понимаешь? А потому, со мной всё в порядке и работать я предпочитаю одна, так как привыкла надеяться только на себя, — наконец сухо бросила я, развернулась и вышла из лаборатории.

По памяти вновь нашла кухню, включила огненную плиту, предварительно поставив чайник с водой и посмотрев на скудный выбор трав для заварки чая, про себя отметила, что надо будет принести нормальные сборы и сушеные ягоды, а то вторую ночь пить просто чёрный чай так себе, учитывая мои гурманские вкусы по отношению к чаю.