Цепной пес самодержавия (СИ)

Первый полк особого назначения был первым ростком, из которого я так надеялся, вырастут войска специального назначения. Немалой поддержкой им должна стать первая в России школа диверсантов и снайперов при императорском полку особого назначения. Появились в армии также четыре штурмовых батальона. Их организацией занимался подполковник Камышев Сергей Владимирович, такой же новатор военного дела, как и полковник Махрицкий. Они отличались от обычных подразделений новым оружием, большим количеством пулеметов, подсумками с гранатами и немецкими касками «Stahlhelm», которые были тайно закуплены в Германии в количестве 5000 штук. Мне так же было известно, что русские конструкторы вели полным ходом работы по созданию своей каски, на основе германского шлема.

«Шлем просто необходим армии и почему император так долго сопротивлялся этому новшеству — просто не понимаю. Кстати, вспомнил. Прямо перед поездкой телефонировал генерал Федоров и просил приехать поучаствовать в испытаниях нового пистолета, а заодно посмотреть на тяжелый пулемет. Вроде уже даже модель собрали. Вот люди! Не за страх, а за совесть работают!».

Насколько мне было известно, нечто подобное сейчас происходило при создании работы конструкторского бюро воздухоплавания. Там взял на себя бразды правления Игорь Иванович Сикорский. Он был немало удивлен, когда ему предложили дополнительное финансирование, помещение, а так же новый металл — дюралюминий, как основной материал для строительства будущих аэропланов. Помимо помощи в организации КБ воздухоплавания, я дал пятьдесят тысяч рублей из своих денег на модернизацию аэродинамической лаборатории при Императорском техническом училище в Москве. Пока это было единственное учебное заведение Российской империи, где изучались теоретические и технические проблемы воздухоплавания на аппаратах тяжелее воздуха. Именно в это училище были зачислены Андрей Туполев, Павел Сухой и Сергей Ильюшин на полное государственное обеспечение. Из тех последних известий, которые время от времени получал, я знал, что разработана совершенно новая модель, и теперь КБ воздухоплавания на ее основе вплотную занялось разработкой истребителя.

В какой-то мере успехи русских конструкторов я мог считать своей заслугой. Убрав бюрократические препоны и бытовые заботы, дал умным и талантливым людям нормальные условия и средства, чтобы они могли заняться тем, для чего созданы. Спокойно творить, изобретать, экспериментировать. Таким образом, я стал невольно реальным шефом воздушного флота Российской империи. В придачу к этому я, наверно, мог считать себя родоначальником танковых войск. Несколько раз я начинал разговор с императором о выделении денег на создание новой, мощной, броневой машины — танка, пока он не уступил мне и не подписал указ о создании КБ для разработки новых типов боевых машин.

Основательный толчок был дан и развитию железных дорог. Мне в свое время стало известно, что еще перед войной, в1913 году, был составлен план развития и усиления железных дорог, по которому намечалось построить две новые железнодорожные магистрали, усилить пропускную способность стратегических участков, увеличить паровозный парк. Эти работы подлежали выполнению в две очереди, но из-за недостатка финансирования нередко прерывались и в своем большинстве оказались недостроенными. Так как вероятность новой войны с Германией никуда не исчезла, то сейчас требовалась достройка стратегических линий, уже находящихся в процессе сооружения. Вместе с министром путей сообщения мне удалось уговорить императора выделить из казны денег на достройку стратегических линий и продолжения строительства Мурманской железной дороги.

Если на железные дороги мне пришлось выбивать деньги, то вопрос о возрождении автомобильной промышленности решился сравнительно легко и быстро. Первая мировая война стала показательным примером, выявив острую потребность русской армии в автомобилях, и царь об этом прекрасно знал. В январе 1917 года царским правительством были выделены средства на строительство трех заводов, два из них будут построены в центральной части страны и один — на юге России. Для создания этих заводов полного цикла производства: от добычи руды и выплавки металла до выпуска готового автомобиля, были приглашены инженеры Генри Форда. За основу собирались брать его самый современный завод в автомобильной промышленности — хорошо освещённый и вентилируемый «Хайленд парк» с конвейерным производством.