Цепные Псы Россы (СИ)

Горцу и раньше доводилось гостевать в камере. Он никогда не славился покладистым характером. А за кривой взгляд в свой адрес мог раньше и в бараний рог свернуть, за что не однократно и платил свободой. Он и в армию то попал по дурному характеру, не смог сдержаться и ответил на гнилое слово. Один известный подлец посмел в шумной компании усомниться в его Горца физических и умственных способностях, а он не смог себя остановить. В завязавшейся потасовке не сдержался и вместо того, чтобы наглецу просто лицо набить, сломал ему шею. Получилось случайно, но пойди это объясни его родителям, влиятельным и уважаемым людям в их захолустье. По их воле Никиту могли заживо похоронить на урановых рудниках в поясе Кортеса и никто бы и не вспомнил о его существовании. Но на счастье Никиты в тюрьме, куда его бросили, набирали рекрутов в космический десант. Горец раздумывать не стал и подписал все необходимые документы. Так он избежал правосудия, и оказался в самом кровавом пекле в обитаемой галактике. Их подразделение бросали во все горячие точки. Там где вскипали вооруженные конфликты и местные власти не могли сами решить вопрос, забрасывали их для наведения порядка. Так что порой у Горца возникали сомнения, может лучше было пяток лет на урановом руднике отпахать, чем по колено в крови маршировать через миры и судьбы людей.

В армии Никите также часто приходилось сиживать в камерах. Не умел он слепо соглашаться с каждым приказом. На все у него было свое мнение. Дважды он дослужился до капральских лычек и оба раза не задержался в звании, за дерзость его разжаловали.

Так что по части сидения за решеткой, Никита был опытным человеком, чего нельзя было сказать о Ежонке. Танька выглядела угнетенной. Еще пару дней назад у ней была своя комната, она была свободным человеком и летела из одной звездной системы в другую, где ее как и остальных членов семьи «Арго» ожидало приличное вознаграждение за перевозку. Теперь у нее были свои нары, жесткие и мокрые, четыре каменных стены с зарешеченным маленьким окошком, и неясная перспектива провести ближайшие пару десятков лет в плену у летиан. Если не предстояло чего похуже.

Никита не знал как ее подбодрить, но он должен был сделать хоть что-то.

«Еж, как ты?» — спросил он через «разгонник».

Таня не ответила. Она сделала вид, что ничего не слышала.

Никита поднялся с нар, подошел к окну, ухватился за решетку, подтянулся и выглянул наружу. Окно выходило на задний двор складского помещения. Снаружи было темно и грязно, пахло помоями и весной.

«Таня, у тебя не появилось такое странное чувство. Мне кажется, что после общения с мозгоклюем у меня остались остаточные воспоминания. Их мало и они фрагментарные, но это могло бы нам помочь»

«Нам пытались записать чужую личность, и это получилось. Сейчас я до конца ее стерла, по крайней мере все управляющие механизмы, но кое что осталось. И это напоминает легкую форму шизы. Иногда мне кажется, что этот ужасный мир мой собственный, а все остальное папа, „Арго“ это глюк системы, мои воображаемые друзья. И тебя не существует»

«Еж, ты не должна поддаваться. Мы справимся с этой хренью. Все у нас с тобой будет замечательно» — пообещал он.

«Никита, ты сам-то себе веришь. Мы на планете, черт знает какой планете, мы даже не знаем где находимся, и никто не знает, что мы тут. Так что на спасательную экспедицию рассчитывать не стоит. Правда в нашем случае на нее вообще рассчитывать не приходится. Никто не станет искать даль-перевозчиков. Это дорогое удовольствие. А теперь мы еще в плену. Никита, что им от нас надо? Почему они нас держат в камере?»

Танька сидела, прижавшись спиной к стене, и обнимала руками колени. В темноте ее глаза блестели от слез.

«Они боятся нас» — сказал Горец.

Он спрыгнул на каменный пол, подошел к ней и сел рядом.

«Они нас боятся. Поэтому не знают, что с нами делать»

«Зачем нас бояться. Мы же пришли с миром» — удивилась она.