Цербер. Чистилище

Так же, мой новый пернатый товарищ рассказал мне о том, как распознать чистильщика. Радикальная группировка всегда одевается в бордовую одежду, предпочтительно плащи и кожаные куртки, покрытые металлическими шипами. Они покрывают кожу белой краской, что-то вроде известняка, перемешанного с птичьим дерьмом, и не брезгуют убивать прямо в городах. Конечно же, это запрещено и жестоко карается, но многие из чистильщиков готовы пожертвовать свободой, если желают исполнить своё «наказание».

— Также, они часто использовать черепа и кости, обвешиваясь ими с головы до ног. — произнёс Рафус, глядя куда-то в небо.

— А как они в городах убивают? Тоже вызывают на дуэль? А если просто отказаться?

— Отказаться можно, но если ты совершаешь какое-то преступление, направленное на разумного, то от его дуэли ты уже отказаться не можешь. — попытался объяснить Рафус, но заметив мой недоумевающий взгляд, продолжил. — Вот смотри. Представь себе ситуацию: ты идёшь по улице и встречаешь чистильщика. Вы с ним что-то не поделили и находитесь в мирном городе. Он вызывает тебя на дуэль, ты отказываешься и спокойно коротаешь время в таверне, пабе или любом другом месте. Проходит время, ты забываешь об инциденте и задерживаешься в городе. Рано или поздно ты ляжешь спать. А эти уроды, имея огромное влияние почти во всех городах, подкупают трактирщика и проникают к тебе в комнату. Кладут тебе в руку нож, тычут себе в руку и всё, ты совершил преступление. Чёртова система считает это именно так…

— Охренеть! — выпалил я. — Но ведь это несправедливо! И их даже не наказывают за проникновение?

— Формально да, они проникают к тебе без разрешение. Но любая комната в тавернах, за исключением очень дорогих отелей, почти всегда имеет функционал заселения новых жильцов. Это может сделать трактирщик. Заплатили монетку и вперёд. Правда, в таких случаях они режут тебя во сне, ведь подтверждение дуэли в таких случаях не требуется. — Рафус зевнул и потянулся. — Другими словами, лучше не засыпать, если ты насолил чистильщику. Ну или снимать дорогие отели, а цены там кусачие, так что… долго ты там не просидишь. Рано или поздно, всё равно придётся переселиться, принять дуэль или попытаться сбежать из города.

— Это проблема? Ну… из города сбежать?

— Да, и очень большая. У тебя больше шансов победить в дуэли, нежели сбежать. Стоит тебе выйти из города, как тебе на хвост тут же сядет толпа уродов. Сначала прибьют, а потом зажмут на камне возрождения. И тут два пути, либо дуэль, либо спустят до сотни проклятий. А обычно, к двадцатому проклятию тебе выпадает такое, от которого ты не только дар речи потеряешь, но и двигательные функции. Короче… лучше остерегаться подобных встреч, либо заручиться поддержкой соратников. Так что, я бы на твоём месте подумал над тем, чтобы вступить к нам.

— Я подумаю над твоим предложением. Но да… чистильщики и в самом деле очень суровые ребята. — подытожил я и усмехнулся. — С такими встречаться у меня точно желания нет. А первые кто?

— Чего? — Рафус словно выпал на секунду из реальности и вновь в неё вернулся. — Ааа… первые… Паладины…

Последнее слово пернатый произнёс с сильнейшим отвращением, словно разговор шёл не про живых существ, а кучу навоза. Заметив мой недоумевающий взгляд, он поспешил объясниться:

— Видишь ли… пускай их вера и близка к нашей. Мир во всём мире, пацифизм и всё такое, но это лишь оболочка. Основы у наших религий разные. Паладины, чтоб их… — Рафус цокнул клювом и вздыбил оперение. — Нифига они не пацифисты. Убивают еретиков и всех, кого посчитают неугодными для достижения своих целей. Ещё хуже, чем чистильщики. Те хотя бы позволяют тебе самому решить свою судьбу путём дуэли и в случае проигрыша дают уйти достойно. Конечно, если ты не пытаешься свалить от разборок. А эти… устраивают показательные казни и ведут себя так, словно их покровитель — настоящий Бог! Но, я то знаю, что существует лишь одна Богиня и мы служим ей!

— Показательные казни? Это как? — я удивлённо вскинул брови. — Разве разумного можно убить не только с помощью дуэли?

— Так-то оно так… — Рафус запнулся. — Но паладины нашли другой способ, который нам неизвестен.

— Дела… — прошептал я, а в голове поставил зарубку, что связываться ни с кем из этих трёх фракций лучше не стоит. — А что за цель у них?

— Их глава желает выполнить все тринадцать подвигов, чтобы вознестись. Они считают, что тогда он станет Богом и сможет править в этом мире.

— Ого! И сколько подвигов он уже совершил?

— Кажется… семь или восемь. — Рафус задумчиво почесал оперение на голове. — Но я не думаю, что у него получится выполнить их все. Слишком сложно.

Я присвистнул. Семь или восемь подвигов, это почти в три раза больше, чем нужно, чтобы переродиться. Неужели их предводителю не хочется вернуться к жизни?

— Получается всё? В этом мире только три фракции?

— Почему же? Нет… — Рафус задумался. — Полно ещё всяких мелких группировок, да и одиночек полным полном. Просто эти три главенствующие. Но если ты надумаешь куда-то вступать, то лучше к нам. Одиночкой в чистилище быть трудно.