Церебрум (СИ)

От грохота, разнесшегося эхом по сводчатому залу, заложило уши. Мозг в своей банке булькнул. Эва присела и зажмурила глаза. Первый раз в жизни ей было страшно их открывать. А самое главное — ей было непонятно, почему еще дышит. Осознание того, что ее чуть не убили, обдало ледяными брызгами. Тело сводило от напряжения, в голове будто нарастал осиный рой. Пришлось закрыть уши руками, но не помогло.

— Эва!

— Не нужно, у девочки шок.

На Эвины плечи легли ледяные сморщенные пальцы. Их холод отчетливо ощущался через тонкий шёлк ее блузки. Она вздрогнула и в ужасе подняла глаза, встречая голубою, практически прозрачную сухость во взгляде напротив.

— Лимея?

Сморщенные пальцы прошлись по волосам, голос задумчиво добавил:

— Прелестные, но слишком короткие.

Эва в ужасе попятилась. Двери помещения были открыты, впустив вместе с женщиной толпу демонов. Они разбрелись по залу, взяв присутствующих в плотное кольцо. В пару шагов от нее лицом в пол лежал Влá слав, на его запястьях появились магнитные кольца. Трясущаяся и рыдающая Соня стояла в стороне в окружении троих трапперов. Оружие и все устройства были отобраны.

— Не бойся, Эва, тебе больше не причинят вреда, — она улыбнулась оскалом, обещающим не защиту, а самые извращенные пытки. Протянула руку помощи. Эва потрясла головой, уперлась спиной в невидимую стену. Резко обернулась, с удивлением касаясь силового поля, защитившего от пули.

— Хорошо, милый, можешь убрать поле, — обратилась она в пустоту, — и тут же голубые всполохи перед лицом Эвы померкли, растворяясь в воздухе.

Лимея показала ряд ровных зубов.

— Правда, предусмотрительно с моей стороны.

— Зачем этот фарс, — выплюнул Влá слав.

Женщина переступила через Эву и подошла к прижатому к полу мужчине. С грацией возле него присела.

— Ничего необычного, просто хотела словить крысу, ворующую прямо у меня из-под носа, — Лимея зыркнула в угол, где Соня напоминала живого мертвеца.

— Знаете, в чем ваша беда? — она вновь поднялась, отряхнула юбку и оказалась возле колбы. — Что вы все меня недооцениваете. Недооцениваете Церебрум, — ее губы оставили алый след на прозрачном стекле. — Да, милый?

Мозг не ответил, но яростно запульсировал.

Эве надоело дешёвое исполнение, она воинственно поднялась на ноги. Очень жалея, что не оспорила у Влá слава право носить нож. Она с тоской взглянула на демонов, рассовавших по своим поясам его оружие, и досадно поморщилась, но вдруг зацепилась взглядом за все еще валявшийся в стороне детонатор, отброшенный Влаславом. Перевела взгляд на того, кому посчастливилось держать в руках взрывное устройство, снятое с колбы и самодовольно улыбнулась.

— И что теперь, убьете нас? — она стала медленно двигаться по помещению.

Покашливая, Лимея рассмеялась и закатила глаза, Эва в это время послала Влá славу выразительный взгляд, а после отвела в сторону, указывая на детонатор. Лицо мужчины прояснилось.

«Ну давай, Власлав, забалтывай ее. Быстрее», подгоняла она про себя, сетуя на нерасторопность мужчины. Где-то быстро соображает, а где-то совсем тормозит.

— Ну, раз зрители собрались, придётся начинать! — радостно объявила Лимея.

Она в предвкушении потерла руки и пригладила прядь, выбившуюся из аккуратной причёски.

— У тебя не выйдет, то, что ты задумала, безумие, ты не сможешь дать роботам душу! — Влá славу позволили подняться на ноги.

Ну наконец-то, Эва чуть не завизжала от радости и не понеслась к детонатору. Лимея выгнула бровки, переключая внимание.

— Влá слав, Влá слав, — она снисходительно качнула головой.

— Ты меня недооцениваешь. То, что ты украл из архива, старые заметки моих предшественниц, которые давно нашли способ соединить живое и мёртвое. Так что создать разумного, — она постучала по голове, — и чувствующего андроида для меня не проблема. Но знаешь, — она подошла к нему вплотную, — это все пустое. Наделять машину чувствами — это полная глупость, зачем мне неуравновешенный механизм, который из-за чрезмерной чувствительности может причинить вред моей системы? Ха, неслыханная глупость.

Эва приближалась к своей цели. Чуть ли не подпрыгивая от каждого произносимого Лимеей звука. Нервы были натянуты настолько, что, казалось, оборвутся, стоит ее окликнуть.

В это же время пол завибрировал и начал образовывать нишу, из которой поднималась огромная капсула напоминающая уменьшенный макет ракеты.

— Тогда что ты задумала, зачем тебе девушка?

Лимея наклонила голову набок.

— Вот я никак не пойму, что тебя не устраивает в моем мире? Ты за одно мгновение переносишься из, можно сказать, апокалипсиса в цветущую сказку. Неужели она для тебя слишком прекрасна, что ты не можешь с этим смириться? Или ты так привык воевать, что просто не в состоянии жить в покое? Прости, если разочарую, но Церебрум никогда не познает вкус крови и разрухи. Я не позволю его уничтожить.

— Хоть ты и обладаешь памятью прежних жизней, своими глазами ты это не видела и физически не ощущала. Да, люди сделали ошибку, но это не заставляет их расплачиваться рабством. Мы не игрушки для безмозглых консервов.

Лимея выдала на редкость жуткую улыбку.