Церебрум (СИ)

Только отойдя от страшного места на приличное расстояние, где затхлый подземный воздух показался им глотком свежести, они позволили себе отдохнуть.

Артур усадил девушку на камень, дал ей напиться и прийти в себя. Он смочил свою ладонь и брызнул воду из бутыли ей на лицо. Она внимательно на него посмотрела.

— Я никогда не видела их так близко. Они никогда мне не попадались. Я вообще не думала, что такое может быть. Прости, я плохой провожатый, — и не сдерживая больше слез, девушка разрыдалась.

— Какой из меня траппер, если я не смогла с собой совладать, если я… я трусиха, — она захлебнулась рыданиями и прильнула к мужской груди — такой теплой, такой надежной, такой… родной.

— Т-сс, все нормально, с каждым бывает. Я сам испугался, если бы не ты, он бы нас сожрал.

Девушка непонимающе подняла заплаканное лицо.

— Твоя предусмотрительность, — он указал на оружие, лежавшее рядом.

Соня, опустив взгляд, нервно хихикнула.

— Ну вот, повеселела. Давай приходи в себя и показывай город. А то здесь жутко, мне не по себе, — колючие мурашки прошлись по позвоночнику и сконцентрировались в области плеча, давая понять, что маскирующий боль адреналин ушёл. Артур поморщился, когда девушка вновь облокотилась на раненую руку.

— Что? — она тут же направила свет на плечо. Из разодранного рукава проступала кровь.

— О нет, ты ранен.

— Царапина.

— И от царапины умирают.

Не слушая протесты, она стянула со своего пояса небольшую сумку и вытащила регенерирующий клей.

— Давай я обработаю.

Артур удивился.

Соня пояснила:

— Как бы ты там ни думал, твоя жизнь ценна. Поэтому Лимея попыталась все предусмотреть. Если понадобится, тут есть противоядие от слюны крысяров, она показала две небольшие ампулы с иглами.

— Кого?

— Пока неважно. Лучше дай мне посмотреть, — она потянулась к ране.

Артур снял куртку и нижнюю водолазку, прогнал плящущие точки из поля зрения.

— Сейчас, — Соня аккуратно стерла кровь марлевой салфеткой, воняющей дезинфицирующим средством, а затем стала из мелкого прибора, похожего на пистолетик, наносить на глубокие рыхлые порезы заживляющее вещество. На глазах кровь стала сворачиваться, края запечатываться, а клейкая жидкость — принимать цвет кожи. Еще несколько несложных манипуляций, и три глубоких пореза зарубцевались, оставив кривые, слегка воспаленные бороздки.

Соня протянула ему две таблетки:

— Это от внутренней инфекции.

— Спасибо, — откинувшись на холодный камень, сказал Артур.

— Что, плохо? Еще где-то болит? — с тревогой и неимоверной заботой спросила девушка, как будто ей было не все равно, как будто они старые друзья и она искренне за него переживала.

— Нет, все нормально, — напрягся Артур, мысленно стараясь залезть в душу этой девчонки и понять, что у нее на уме. Зачем она так хорошо притворяется, зачем садит зерна сомнения и пытается спутать его мысли своей мнимой заботой? Ведь для себя он определил, что все, что ему навязывает Архия, это зло. И эта лицемерка не была исключением.

Вернув одежду на место, Артур отряхнулся и бодрым голосом поинтересовался, куда идти. Соня указала рукой. Ее слезы совсем высохли, а лицо вновь приобрело решительность. И как бы она ни старалась выглядеть старше и опытнее, Артур понял она еще совсем ребенок. И никакой она не траппер и никогда им не являлась. Потерять контроль и отравиться собственным страхом мог кто угодно, только не траппер.

Город, в центре которого они оказались, не вписывался в воображения Артура. Даже по картам он не был тем, чем являлся на самом дели. Руины, на сколько хватало взгляда, руины от древнего города.

Артур не мог припомнить, когда последний раз его так впечатляло что-либо. Хотя нет, припомнил: когда увидел суть принципала. Роботы, они стали не меньшем откровением, чем город, похороненный под землей. Невероятно. Артур крутил головой, пытаясь охватить все и сразу. Звуки, запахи, ощущения… его как будто прибила мощная энергия, исходящая от этого места, такого же древнего, как фальшивые боги. Тело начало подергивать нервными импульсами, вызывая водоворот восторга.

Его поразило огромное количество примитивов. Грязных, оборванных, больных, но свободных примитивов. За ними не стояли принципалы и не указывали, что и как делать. За ними не была столетиями отработанная система поведения и правил. И это могло его обрадовать, если бы не омрачало сознанием того, что в скором времени эти жители превратятся в одну из тварей, которая пыталась его сожрать. Падальщики, вот что ждет этих убогих.

— Артур?

— М-м-м.

— Ты чувствуешь ее?

Соня сунула ему в руки снимок, который он видел ранее.

— Нет.