Церемонии

* * *

Он проснулся под стук дождя по промокшей траве, как будто ночное потрясение было на самом деле всего лишь громом и слишком ярким и пугающим сном. Нет, было и что-то еще. Настоящее землетрясение… После этого воспоминания дождь показался как бы логичным завершением: он сделает землю податливой, и она как строительный раствор запечатает все разломы.

Фрайерс, убаюканный звуками дождя, еще несколько минут лежал в постели, но постепенно понял, что замерз. Сегодня воздух был влажным, к тому же начал дуть прохладный ветерок. Дом на другой стороне лужайки казался сухим и приветливым. Часы показывали половину одиннадцатого. Фрайерс поднялся, натянул кеды и выбежал наружу, стараясь по возможности держаться поближе к деревьям.

Из травы повыползали земляные черви и извивались на плитах дорожки как пьяные. Слева на поле мокла кукуруза, стебли потоньше клонились почти к самой земле. В такие дни трудно было поверить, что над фермой когда-то светило солнце.

Радио на кухне было настроено на какую-то религиозную станцию, что уже казалось Фрайерсу чем-то успокаивающим, но открывшаяся перед ним картина его потрясла. Сарр и Дебора сидели за столом и пристально смотрели один на другого, как картежники, которые подозревают друг друга в нечестной игре и ждут, кто первый потянется за оружием. Фрайерс почувствовал, как разрядилась обстановка, как только он вошел. Дебора улыбнулась с явным облегчением. Она поднялась, выключила радио и подошла к плите.

– Сегодня у нас нет молока, – сказала она. За ночь ее голос здорово улучшился. – И курицы не снесли ни одного нового яйца, а два вчерашних ночью разбились, когда упала полка. Так что если мой муж не…

– Хватит! – громко сказал Сарр. – Сегодня днем я поеду в город, посмотрю, как другие пережили землетрясение и как чувствует себя тетя Лиза. И я уже сказал, что загляну в кооператив и куплю все, что нам нужно.

– Почему бы тебе не пойти сейчас, пока все не раскупили?

Сарр раздраженно фыркнул.

– Я уже сказал: я не собираюсь терять голову из-за того, что случилось прошлой ночью. А если я приду в магазин и попрошу сухого молока, яиц и другой еды в кредит, община еще, чего доброго, решит, что я пытаюсь пробиться впереди всех. Кроме того, нужно убрать битое стекло из подвала.

– Так пойди и убери.

– Да иду уже! – Он встал из-за стола и пошел к погребу.

– Вы мне скажите, когда соберетесь в город, – крикнул ему вслед Фрайерс, – я с вами поеду.

Сарр задержался в дверях.

– Вы уверены, что хотите заходить к тете Лизе? Не думаю, что это хорошая мысль.

Фрайерс пожал плечами.

– Просто мне самому нужно кое-что купить перед приездом Кэрол и ее приятеля. И я с радостью добавлю денег на остальное.

– Ну… – Сарр вздохнул. – Хорошо. От подобной помощи я не откажусь. Спасибо. – Он протопал вниз по лестнице, потом из погреба донесся звон разбитого стекла.

– Внизу творится ужасный бардак, – сказала Дебора. – Испортилось все, даже то, что не побилось. Но мне удалось спасти грудинку и картофель. Давайте добавлю ее во вчерашнюю говядину. Ее еще много осталось. Кажется, Сарр в последнее время мается желудком.

– Отлично. И пусть никто не думает, что я могу обойтись какой-то кашей и молоком на завтрак.

Фрайерс поел от души несмотря на то, что сегодняшняя стряпня, как и вчерашняя, была не лучшей для Деборы. Наверное, у нее тоже не все в порядке с пищеварением. Потом он уселся в гостиной и наблюдал, как играют кошки. Сегодня они переместились в дом, подальше от холодной мороси и ветра. Но животные и их безустанный поиск развлечений привели его в уныние. Движение носка, какой-то шуршащий или царапающий звук – все на секунду возбуждало их любопытство, и все неизменно наскучивало.

Фрайерсу тоже стало скучно. Он взял радио, спрятал его под рубашку от дождя и вернулся в пристройку, не обращая внимания на промокшие волосы. У себя Джереми вновь открыл «Одержателей», и был уже близок к финалу, но вскоре мысли обратились ко всем книгам, которые он еще не успел прочитать этим летом, и от этого его охватила такая подавленность и усталость, что он отложил роман и включил радио. Нашел нью-йоркскую станцию и просидел перед приемником целых полчаса, но снова не услышал ни упоминания о случившемся прошлой ночью землетрясении. Мы тут слишком малы, чтобы брать нас в расчет. Фрайерс чувствовал себя брошенным. Отыскал местную станцию – все та же религиозная пропаганда. Но, может, они сообщат какие-нибудь новости? Вроде как, по закону радиостанции обязаны читать их каждый час.

Несколько минут Фрайерс слушал, время от времени пробовал читать под полуразборчивые библейские наставления, но его мысли блуждали.

– «Я Господь, и нет иного, – гремело радио. – Я образую свет и творю тьму, делаю мир и произвожу бедствия; Я, Господь, делаю все это».

«В таком случае какой с тебя толк?» – одурело подумал Фрайерс и уснул.

* * *