Цереус

Они много разговаривали, смеялись, и Давид чувствовал, как эта девушка нравиться ему с каждым мигом больше. Она была так подвижна и весела, что он не мог отвести от нее взгляда. София понимала, что у них большая разница в возрасте, но быть может это и сближало их друг с другом. Она чувствовала, как увлекается им, и уже обратного пути нет. Она хотела его всего. Он должен принадлежать ей, его губы, руки, пальцы и эти прекрасные, невинные глаза, так страстно смотрящие на ее рот.

— Я хочу сделать тебе подарок, — Давид поднялся и направился к оркестру. Она смотрела на его него и счастливо улыбалась. Давид уселся за рояль, и по ресторану полилась романтично-лиричная композиция. Девушка была так сильно тронута, глаза наполнялись искорками слез. Они смотрели друг на друга, и им, казалось, что кроме них никого уже не было. Музыка сливалась с их душами. Давид подошел к ней, как грациозная черная кошка и пригласил на танец. София прижалась к нему, чувствуя, как совпадает стук их сердец. Все смотрели на них, и никто не решался присоединиться к этой странной парочке.

— На нас все смотрят, — София вдруг стало неловко.

— Они просто нам завидуют. Я уже успокоил тебя? — Давид вдыхал аромат ее волос.

— Да. — Она закрыла глаза и продолжила танец.

Из ресторана они ушли за полночь. Ночь оказалось звездной и чистой. Влажный морской ветерок раздувал их волосы, а они медленно шли вдоль берега. Ноги мягко опускались в мокрый песок. Они слушали шум ночного моря и прибоя. За ними медленно прокрадывался «Лексус».

— Твои родители, будут волноваться! — София посмотрела в сторону водителя.

— Я говорил матери, что останусь в новой квартире, которую подарил мне отчим.

— Почему бы тебе тогда не отпустить водителя?

— А мы сделаем иначе. — Давид схватил ее руку и кивнул. Они побежали к закрытым торговым палаткам. Водитель выскочил, но понял, что упустит парня. Он закивал головой и уселся в машину. Но, фары решил не отключать.

Они пробежали еще несколько перевернутых лодок и заскочили в крытую летнею палатку. Они остановились, аккуратно выглянув, а потом принялись громко смеяться. Смех оборвался так же резко. Давид прижал ее стенке. Она ощутила на своих губах его требовательные, теплые губы. Он так силен, так молод! Ее рука поползла верх, ощущая мускулы на его груди. Ее пальцы просто впились в рубашку. Она забыла о всех манерах, о сдержанности, о чувстве достоинства. Она страстно ответила на его поцелуй. Руки Давида забрались под ее платье. Она застонала и прижалась к нему. Но первым отпрянул Давид.

— Господи, София, что ты со мной делаешь? — пробормотал он.

В испуге девушка прижала ладонь к губам.

— Нет, — Он протянул руку. — Мы не совершаем с тобой ничего плохого, но просто, я подумал, что мы могли бы поехать ко мне.

— Нет, — Она схватила его за руку. — Мы, поедим ко мне! Ты, ведь хочешь этого?

— Я хочу тебя с момента как увидел.

— Давид, перед тем как, что-то произойдет, ответь мне только на один вопрос. Сколько тебе лет?

— Это имеет какое-то значение? — Он схватил ее за руки.

— Да. — Она смотрела в его глаза, увидев, что они стали более зелеными. И холодными.

— Мне не так много. Около двадцати.

— А мне тридцать. — Она произнесла это как факт, который никогда не исправишь.

— А мне все ровно. — Давид поднес ее ладони к лицу и принялся целовать. Она смотрела, как склонилась его голова, как губы нежно прикасаются к ее коже и желание обнять и обладать этим мальчиком возросло в ней еще сильнее. Он поднял глаза, и она прильнула к нему, запрокинув руки на плечи.

— Господи, как же сильно я тебя хочу, — прошептал Давид. Его рот завладел ее губами в страстном, обольстительном поцелуи. Он целовал ее лицо, шею, холмики волнующий груди. Она взъерошила его волосы и томно вздохнула.

Целуясь, они поднимались на третий этаж, целуясь, они, пытались вставить ключ в замочную скважину, целуясь, они влетели в квартиру. Он прижал ее к стене, бесстыдно раздвигая ртом ее рот. Поцелуи были горячими и смелыми. Давид принялся стягивать без того короткое платье, продолжая оставлять на шее пламенную дорожку поцелуев. Она сжала его упругие юношеские ягодицы, ощущая его молодость и горячий пыл. У нее просто кружилась голова, она страстно хотела его юное тело всем своим существом.

Он стянул с нее платье, вслед полетели шелковые трусики. Ее руки устремились к «молнии» на его брюках. Его плоть была такой твердой, и ей пришлось не сразу открыть «молнию».

— Я хочу тебя… — шептали их губы.

Она опустилась на колени и принялась нежно ласкать его член.

А потом он взял ее и опрокинул на спину, комната закружилась вокруг них…

В лунном свете мокрые и уставшие от наслаждения, они лежали на полу, укрывшись тонкой простыней. Они смотрели друг на друга и улыбались.

— Я не хочу, чтобы наступало утро, — София провела рукой по его волосам.

— Мы можем остаться здесь, закроем шторы, и у нас всегда будет ночь.

— Мы не должны на работе показывать наши отношения. — Она провела губами по его губам.

— Я постараюсь не приставать к тебе, когда кто-то на нас смотрит, но когда мы одни, ты не сможешь со мной справиться.