Цереус

Через некоторое время Дима остановил «Джип» на утесе. Он и сам еще не знал, куда им поехать. Он выскочил из машины, обошел и открыл дверцу. Нежно обхватив девочку за талию, он помог ей спуститься на землю. Он взял ее за руку и повел по спуску на пляж. Они ничего не говорили друг другу, каждый был погружен в свои мысли. Он держал ее за руку и вел по самой кромке моря. Белая пена облизывала ее ножки обутые в желтые сандалии. Вскоре они подошли к яхте, раскачивающейся на волнах, и Дима остановился. Он посмотрел на белые облака, на отвесную скалу, где возвышался их «Джип» и на девушку. Над головой кричали чайки. Бриз взметнул их волосы, и Дмитрий провел ладонью по ее испуганному, маленькому личику. Он, чувствовал ее страх, и ему сильно захотелось обнять и спрятать её от всех неприятностей и разочарований. Он улыбнулся и вдруг поднял ее на руки. Она посмотрела в его глаза. Девочка обняла его за плечи и прижалась щекой к его щеке. Он направился к трапу. Он пронес ее на палубу. Лаура оглянулась и прошла на яхту. Дмитрий последовал за ней.

— Я не представился тебе сразу, меня зовут Дима.

— Моё имя ты знаешь, — она повернулась к нему.

— Ты будешь жалеть, что пошла со мной? — Дмитрий облокотился локтями о перелила. Он посмотрел на воду. Солнечные зайчики весело прыгали по волнам, отражаясь на их лицах. Девочка подошла к нему.

— Нет, сомневаюсь, что буду скучать о своем заточении, — она покачала головой.

— Ты очень храбрая, — Дмитрий смотрел на ее красивый профиль. — Мы бросили вызов твоей предполагаемой бабке — Шелковской, а значит, мы вызвали гнев всех богов. Ты готова ко всему принцесса?

— Я не принцесса, — Лаура повернулась к нему и их взгляды встретились. Он смотрел на ее прекрасные чистые глаза, чувствуя, что тонет в них. Лаура никогда раньше не общалась так близко с мальчиками, никто не держал ее за руку, никто даже не смел, смотреть на нее, так долго и нежно. Она любовалась его голубыми глазами, желая разгадать его мысли, он был, как море, загадочен и то же время нежен. Ей хотелось быть рядом с ним, слушать его голос, чувствовать теплоту пальцев, в своей руке, на своём лице.

— Пойдем, — он взял ее за руку и повел в каюту. Она последовала за ним. Они зашли в каюту. Дмитрий усадил девочку на пол за маленький стеклянный столик и подошел к холодильнику. Лаура подняла глаза на зеркальный потолок, наблюдая за красивым и стройным парнем. Дима, набрал еды и направился к ней. Они сидели друг против друга и поглощали холодные сэндвичи, булочки с джемом и запивали колой.

— Я хотела бы спросить у тебя, — на него поднялись огромные небесно-голубые глаза.

— Спрашивай, — Дима откусил сэндвич.

— Почему ты называешь меня Алина? — Она держала в руках булочку и баночку с джемом.

— Я потом тебе все объясню. — Диме не нравилось, что она начинает задавать ему подобные вопросы. — Завтра.

— Димочка, — Ее глаза были такими жалостливыми, а голос словно, тысячи колокольчиков, переливающихся при касании утреннего ветра. — Я не хочу завтра, я хочу сейчас, сегодня.

Дима перестал кушать, он отложил сэндвич и поднялся. Она смотрела на его длинные ноги, узкие бедра, высокий и красивый он, подошел к ней. Он опустился рядом с ней на колени. Она смотрела в его ясные глаза и повернула голову на бок, волосы, словно ручеек стекли на плечо. Дмитрий улыбнулся и убрал их с плеча, осторожно и нежно, он опустил рукав платья с ее тонкого плеча, оголив фарфоровую кожу.

— Посмотри! — Прошептал он, — Это то, что называется родимое пятно. Несколько лет назад, одна очень хорошая женщина потеряла в авиакатастрофе девочку. И есть все предположения, что та трехлетняя малышка, с золотыми волосами — это ты.

Лаура поправила платья и опустила глаза. Она закусила нижнею губку, чувствуя, как внутри все похолодело и ей хотелось плакать. Она посмотрела на Диму, сверкающими от слез глазами.

— Но мои родители погибли в автомобильной катастрофе.

— Это не так, Алина. Твои родители живы и ты их обязательно уведешь. Ты, не Шелковская.

— А кто мои родители? — Она не сводила с него своих волшебно-невинных глаз. Дмитрий отстранился от нее и поджал к груди колени, обхватив их руками.

— Пока, я не смогу тебя отвести к ним, я боюсь, что сейчас Шелковская броситься за тобой следом. И нужно все доказать!

Она придвинулась к нему ближе.

— А когда все произойдет? — Тихо спросила девочка. Он посмотрел на ее красивое лицо и улыбнулся.

— Я обязательно узнаю правду и верну тебя в родной дом.

— В доме бабушке, мне тоже было не плохо, — она пожала плечами, — меня никто не обижал.

— Но, пойми Алиночка, она не твоя бабушка. Ты, вообще не помнишь своих родителей?

— Нет, — Она пожала плечами, — Мне говорили, что папу звали Павел, а маму Анжелина, но они погибли, через месяц, как я родилась. Каждое воскресенье, я ходила в церковь и молилась за них, носила цветы на кладбище. Я их совсем не помню, но знаю, что очень люблю. Я чувствовала, что и бабушка никогда не причинила бы мне зла.

— Это все ложь, все, что она тебе говорила — неправда!