Церковь и олигархия в Латинской Америке 1810—1959

Вот почему, когда правительство Гермапии предложило Ватикану выступать в роли посредника между США и Испанией, Лев XIII немедленно согласился с этим предложением и уполномочил американского епископа Джона Айрланда, находившегося в дружеских отношениях с президентом США Мак-Кинли, предпринять соответствующие шаги. Айрланд встретился с МакКинли, однако убедить президента принять арбитраж Ватикана ему не удалось⁶¹. Война разразилась. Тогда Лев XIII стал ходатайствовать перед правительством США, чтобы за Испанией были сохранены хотя бы Филиппины, но не возражал против захвата Соединенными Штатами Кубы. Посол России в Испании Д. Е. Ше-вич сообщил в Петербург в августе 1898 г.: в Мадриде «убеждены, что папа, в глазах которого потеря Испанией архипелага (т. е. Филиппин. — И. Г.) нанесла бы в то же время чувствительный удар католицизму, деятельно хлопочет теперь в Вашингтоне и в Мадриде ввиду сохранения за Испанией этой колонии с ее восьмимиллионным католическим туземным населением, громадное большинство коего находилось до сих пор под исключительным влиянием монахов» ^в2

.

После того как США разгромили Испанию и оккупировали Кубу и другие испанские владения, Ватикан стал всячески угождать Вашингтону в надежде сохранить свои позиции в бывших колониях Мадрида. В декабре 1898 г. Н. В. Чарыков писал в одном из своих донесений в Петербург, что американские победы повлекли за собой сближение между Белым домом и Ватиканом.

Такому сближению способствовало также и то обстоятельство, что во время войны агрессивный курс правительства США открыто и ревностно поддерживался американской католической церковной иерархией, возглавляемой кардиналом Гиббонсом и епископом Айрландом.

Испанское католическое духовенство на Кубе со своей стороны заискивало перед североамериканскими оккупантами, оказывая им такую же поддержку, как прежде испанцам. Об этом в январе 1899 г. писал из Мадрида в Петербург Д. Е. Шевич, отмечая, что поведение заморского духовенства вызвало возмущение в придворных кругах Испании: «Единственно заботясь о материальных выгодах церкви и будущности духовных корпораций в отторженных от Испании колониях, местное духовенство под влиянием североамериканских католических прелатов, получающих инструкции из Рима, с той минуты, как оно убедилось в тщетности усилий Испании сохранить за собой свои колонии, открыто стало на сторону завоевателей. На последней аудиенции, которую я имел у королевы-регентши, ее величество не скрыла от меня своего негодования по поводу антипатриотического поведения испанского колониального духовенства, причем изволила сказать мне, что, встретившись на днях с папским нунцием, она высказала ему „все свое негодование"» ⁶³.

В начале 1899 г. американский военный губернатор Кубы Джон Р. Брук, действуя по рекомендации кубинских советников и желая заручиться симпатиями кубинской общественности, декретировал отделение церкви от государства и ввел гражданский брак как единственно законный (брачная церемония стоила 1 доллар), что соответствовало программе Свободной Кубы. Казалось, что этими действиями влиянию католической церкви нанесен серьезный удар.

Однако после назначения в декабре 1899 г. на пост военного губернатора Кубы Леонарда Вуда оккупационные власти стали покровительствовать католическому духовенству, укреплять его авторитет и влияние.

Такой политикой на Кубе правительство США преследовало различные цели. После убийства президента Мак-Кинли его место занял вице-президент Теодор Рузвельт, который готовился выдвинуть свою кандидатуру на предстоящих президентских выборах и был заинтересован в поддержке католической церкви, имевшей определенное влияние на избирателей. Рузвельт назначил на некоторые ответственные посты в правительстве людей, известных своими связями с католической церковью. Таким был, например, Чарлз Дж. Бонапарт, назначенный военно-морским министром.

бее это должно было принести Рузвельту голоса в промышленных центрах, населенных преимущественно католиками.

Первые месяцы оккупации Кубы показали, что подавляющее большинство населения острова осуждает оккупантов и готово оказать им активное сопротивление. Об этом хорошо знали как Рузвельт, так и Вуд. Поддержка церковников была необходима оккупантам, и, чтобы получить ее, они готовы были пойти на союз с «папистами».

Находясь в Сантьяго, протестант Вуд участвовал в католических церковных процессиях и всячески угождал местному архиепископу, хотя последний требовал во время войны истребления «ненавистных янки». Из Сантьяго Вуд писал своей жене, что архиепископ — «славный малый и очень приятный старый джентльмен, который недавно во время ужина призывал пролить потоки американской крови» ⁶⁴.